STEPHANOS

1. Волшебник не учитывает позицию собеседника, не замечает его нормы и
даже не подозревает о существовании иной нормы, кроме собственной (х/ф «Вилли
Вонка и шоколадная фабрика», 1971; « Чарли и шоколадная фабрика», 2005;
«Лавка чудес», 2007).
2. Волшебник принимает во внимание наличие у собеседника другой нормы, отличной
от его собственной, и оценивает эту чужую норму отрицательно (м/ф
«Меч в камне», 1963; м/ф «Рыбка Поньо», 2008).
3. Ведущая коммуникативная стратегия волшебника – лжеучет позиции собеседника,
лжеподчинение нормам чужого социума при полном подчинении собеседника
своей норме и воле (аниме «Магазинчик ужасов», 1995–1998).
Таким образом, мы получаем три типичных модели коммуникативного поведения,
которые могут быть кратко обозначены как 1) игнорирование внешней нормы;
2) негативное эмоциональное реагирование на чужую норму и 3) лжеподчинение
нормам чуждого социума.
Начнем с рассмотрения первой модели. Обратимся к двум экранизациям книги
Роальда Даля «Чарли и шоколадная фабрика». Несмотря на колоссальное различие
образов волшебника Вилли Вонки в старом и новом фильме, такое отношение к норме
объединяет их обоих. В ранней экранизации («Вилли Вонка и шоколадная фабрика»,
США, 1971, в роли Вилли Вонки – Джин Уайльдер) полное игнорирование персонажем
всех других норм, кроме его собственной, ярко прописано с первых минут
его появления на экране средствами как коммуникативного, так и номинативного
уровня. Проиллюстрируем это примерами.
Отец Вайолет: Что 6 это тако \ е?
Вилли Вонка: Станда 6 ртная фо 6 рма контра 3 кта.
Контракт, который Вонка предлагает подписать посетителям фабрики, по меньшей
мере нестандартен уже по своему внешнему виду: это манускрипт во всю стену,
записанный, как таблица для проверки зрения у окулиста, где каждая последующая
строчка мельче предыдущей. Отец Вайолет, бизнесмен, видит такое впервые (ИК-6 в
его вопросе формирует оттенок недоумения). Следовательно, слово «стандартный» в
высказывании Вонки можно трактовать разве что как ‘стандартный для моей фабрики
(которая живет по своим особым законам и управляется одним-единственным человеком)’:
стандартом безапелляционно названа личная норма Вонки. При этом ИК-
3 вносит значение ‘говорящий не может сориентироваться на позицию слушающего’
(т. е. Вонка искренне не может понять, в чем, собственно, у собеседника затруднение)
и одновременно – ‘говорящий призывает слушающего сориентироваться в этой
простой и очевидной ситуации, не требующей вроде бы разъяснений, – перед ним на
стене стандартная форма контракта’. Вилли Вонка как будто бы дает лаконичный
ответ на вопрос собеседника, призванный его успокоить, но при этом расписывается
в своей полной невосприимчивости к чужой норме.
Мать Майка: Там е 3 сть пункт о возмещении убытков при несчастном случае?
Вилли Вонка: Каки 3 е сче 1 ты между друзьями?
Волшебник фактически переосмысляет интенцию, с которой задавался вопрос,
и рассматривает его в неожиданной интерпретации: что будет, если гости причи-
62