Академія мистецтв України - Інститут проблем сучасного ...

Андрей Пучков
«Кирилловские черновики» А. В. Прахова (ноябрь 1880 — декабрь 1881 гг.)
По неотразимым причинам я лишен счастья и удовольствия принять личное
участие в настоящем съезде, хотя и ласкал себя надеждою на это в течение
всего предыдущего года. Принуждаемый отказаться, я решился написать Вам
несколько слов, чтобы хотя [бы] заочно принять скромное участие в трудах почтенного
собрания ученых археологов и хотя [бы] до некоторой степени оправдать
свое отсутствие.
Как Вашему Сиятельству известно, с мая месяца нынешнего года я работаю
с Высочайшего соизволения над открытием и копированием фресок Кирилловской
церкви в Киеве, основание которой относится к XII столетию. Вот
в нескольких словах как это случилось, и какие до сих пор добыты нами результаты,
но прежде позволю себе напомнить вкратце историю Кирилловской
церкви.
Кладка стен и фундаментов дошедшей до нас церкви представляет полное
сходство с кладкою других киевских церквей, заведомо принадлежащих XI или
XII веку, как Св. София, как ц[ерковь] Михайловского Златоверхого монастыря.
Следов от какой-либо другой церкви подле той, которая носит название
Кирилловской [церкви] во имя Св. Троицы, не обнаружено. Таким образом,
нет никакого основания сомневаться, напротив, можно с полною уверенностью
утверждать, что в церкви Св. Троицы мы имеем то самое здание, основание
которого четыре летописных свидетельства приписывают Великому князю Киевскому
Всеволоду II Ольговичу (1138–1146). Как в житиях мучеников мы
очень мало встречаем сведений о событиях из их жизни до того события, которое
их прославило, так и история киевских церквей начинает быть красноречивой
лишь с тех пор, как она превращается в их мартирологию. Так, и о Кирилловской
церкви в древнейших летописях упоминается только 6 раз, и то
вскользь по разным посторонним известиям, Лаврентьевская л[ето]п[и]сь
вспоминает об этом храме в последний раз под 1231 годом. С страстного 1240
года всякие сведения прекращаются вплоть до XVI века, когда впервые упоминается
(1555 г.) о ревнителе Кирилловской церкви Богдане Ивановиче Шавуле,
предки которого также заведовали этим храмом. Но настоящим восстановителем
храма был, вероятно, князь К. К. Острожский и его любимый игумен, переведенный
им из Острога в Кирилловскую обитель, Василий Красовский, по про-
истории Кавказа изучить и издать местные клинообразные надписи; Н. И. Петров сравнивал миниатюры
Гелатского Евангелия XI в. с миниатюрами греческого Никомедийского Евангелия XIII в. По
антропологии Кавказа поработал с нами и маститый Рудольф Вирхов, которые страстно увлекался
нашими раскопками во время подготовительных работ к съезду. Впоследствии Государю Императору
благоугодно было поручить Кавказ и его сокровища Московскому археологическому обществу»
(Гр. Уварова П. С. Былое: Давно прошедшие счастливые дни. — М., 2005. — С. 126–127).
260
званию Чернобривец (1605–1614 гг.). За
этим пастырем идет целый ряд выдающихся
личностей, которые посодействовали
материальному процветанию
обители, что подымало высоко в общественном
мнении ее нравственный
авторитет. Таковы были двое Лобунских,
Иннокентий Гизель, Лазарь Баранович,
Мелетий Дзик, наконец, Даниил
Савич или Димитрий Туптало,
святитель Ростовский. В 1787 году Кирилловский
монастырь был упразднен,
и место с церковью было отдано
под богоугодные заведения, вместе с
тем церковь потеряла всякое значение
и была забыта до самого 1860 года,
когда случайно при перетирании штукатурки
наткнулись на скрывавшиеся
под ней древние фрески. Благодаря
энергичному заступничеству местного
священника [Петра Орловского] Государь Император Александр III
Его Императорское Величество
эти драгоценные своды были спасены:
(фото 1881 г.)
варварское перетирание было остановлено.
Небольшая часть фресок была открыта для Третьего Археологического
съезда в Киеве. Утро 7 авг[уста] 1874 года было посвящено на обзор здания
и фресок. Вероятно, фрески эти в том неприглядном виде, как застал их и
я, произвели неблагоприятное впечатление, по крайней мере, относительно
них не было сделано никакого определенного решения.
Летом прошлого года занятый изучением киевских памятников XI века,
главным образом бесценных софийских мозаик, я смог уделить лишь самое
краткое время на ознакомление с кирилловскою стенописью, но и это короткое
знакомство поселило во мне уверенное желание сделать что-нибудь для столь
обширного памятника столь важной эпохи.
7 ноября прошлого года я имел честь сделать доклад о своем научном путешествии
в Общем собрании Императ[орского] Р[усского] а[рхеологического]
о[бщества], сопровождавшийся выставкою всех копий, исполненных мною
с киевских памятников. В числе их были две головы ангелов с арки одного из
аркасолий Кирилловского нартекса. В то же время я внес предложение ходатайствовать
об открытии кирилловских фресок. При энергичном содействии
261