fwjefodjbmpcjt!lbufhpsjb! twbovs!fobTj

соотношении друг с другом, т.е. в эвиденциальность включено
отношение говорящего к информации с точки зрения достоверности
(сомнительно-предположительной) – в таком случае дело имеем с
широким значением этого термина ("эвиденциальность"), хотя случается
и наоборот: в частых случаях эвиденциальность привносят в состав
эпистемичной модальности;
в) согласно третьей точке зрения, модальность и эвиденциальность
частично покрывают друг друга (Дендал, Тасмовский 2001: 341-342).
Положение сванского языка соответствует именно третьей точке
зрения, т.к. в этом языке, как показало исследование, наблюдается
модализованная эвиденциальная система (по терминологии В.
Плунгяна); модальность и эвиденциальность частично покрывают друг
друга.
В специальной литературе в основном выделяют четыре
разновидности с эвиденциальным значением (эвиденциалы): индикатив,
конклюзив, ренаратив и дубитатив. В сванском языке эвиденциалы
(индикатив – прямой, ренаратив, инферентив/конклюзив – косвенный)
имеют точно определенное грамматическое значение, которое вступает
в сложные взаимоотношения в тексте с лингвистическими или
экстралингвистическими факторами, так как эвиденциальность, в
широком смысле этого слова, является категорией текста, а глагольная
эвиденциальность – один из способов ее выражения.
Исследование показало, что для сванского языка первые три
эвиденциала являются органичными и продуктивными, что обусловлено
должно быть богатой глагольной системой – специфическими
эпистемическими скривами и, в то же время, множеством перфектных
форм, часть из которых действительно развилась на основе индикатива
(изъявительного наклонения). Таковыми являются эвиденциальные
формы I и II результативного. Другие же формы (I условнорезультативное
и II условно-результативное) развились на основе
инференциальных скрив I серии (глава III, §19).
В сванском, в сравнении с грузинским, больше глагольных форм
для выражения конклюзива (и не только конклюзива):
инференциального настоящее (resp. будущее несовершенное):
а-xta…-n-i/i-xta…-n-i «возможно/наверно рисует», (/«может будет
268
рисовать» - В. Топурия);
превербное будущее суффиксального образования: ad-xat…-in-e
«наверно/возможно нарисует»;
условное: а) несовершенного вида _ a-xta…-n-Œl/i-xta…-n-i-…
«наверно/возможно/может... рисовал»;
б) совершенного вида _ ad-xat…-in-a «нарисовал бы
наверно/возможно»;
условно-результативное I: x-e-xtä…-i (верхн.сван.), x-e-xata…-n-i
(нижн.сван.) «возможно/наверно {на}рисовал = у него будет
нарисовано то»;
условно-результативное II: верхн.бальск. x-e-xta…-Œl, нижн. бальск.
x-e-xtä…-i-… «возможно/наверно нарисовал».
Это те скривы, которые с точки зрения эвиденциальности
встречаются только в конклюзивном значении, и они не способны
самостоятельно, без частиц «чужой речи» или модальности, выражать
информацию, полученную из вербального источника.
В соответствии с контекстом (а не самостоятельно!) конклюзив
можно выразить заглазными формами I серии, а также превербными и
беспревербными (с суффиксом -en) формами I результативного (когда
говорящий на основе одного перцептивного факта делает логический
вывод относительно другого неперцептивного, «невидимого» события
или действия: верхн. бальск. ala l‰zJ‹n lˆmh’l [li], нижн. бальск. ali laz-
Ji lˆmhiäl [li] (I заглазн.) – «это он уходя, оказывается, спешил» –
говорящий увидел в комнате разбросанные вещи и сделал обобщающий
вывод). Хотя более важной функцией этой скривы является ренаратив.
Основной морфологической базой для выражения ренаратива в
сванском являются глагольные заглазные формы I серии и перфектные
формы (I результативного беспревербного с суффиксом -en и с
основными превербами), которые без специальных синтаксических
возможностей (конструкция, частицы «чужой речи») выражают
информацию, идущую из внешнего источника:
269