Ссылка на файл в формате pdf - Вторая литература

42 ДЖЕЙМС ДЖОЙС
СИРЕНЫ 43
— Лаблаш, сказал отец Каули.
Бен Доллард грузно грочечет к бару, осанну пожал и все
розово, тяжкой поступью стопы, подагристые пальцы щелкают
кастаньетами в воздухе. Большой Бен Доллард. Биг Бен.
Биг Бенбен.
Ррр.
И глуботронуты все, Саймон трубит состраданье сиреной
носа, все смеясь явили народу Бена Долларда дружными звонкими
кликами.
— Заалел, сказал Джордж Лидуэлл.
Мисс Дус розу уложила официальней.
— Макри Бен, сказал м-р Дедалус, хлопая Бена жирную
спинную лопатку. Здоров, как Бык, только жировым слоем
обложился со всех сторон.
Рррррссс.
— Смертный жир, Саймон, Бен Доллард прохрипел. Риччи
трещина в лютне одиноко сидел: Голдинг, Коллинс, Уорд. Неуверенно
он ждал. Неплаченный Пат тож.
Тук. Тук. Тук. Тук.
Мисс Мина Кеннеди приблизила уста к уху первого бокала.
— М-р Доллард, они мурчали тихо.
— Доллард, мурчал бокал.
Первый бок верил: мисс Кеннеди что она: что долл он был:
Ей доллар: бок.
Он мурчал что он знал имя. То есть знакомо ему это имя.
То есть он слыхал имя Доллард, не так ли? Да, Доллард.
Да, ее уста сказали громче, м-р Доллард. Он чудесно спел
эту песню, мурчала Мина. И Последняя роза лета — чудесная
песня. Мина любила эту песню. Бокал любил песню которую
Мина.
Последнюю розу доллета покинув Блюм чуял газы крутят
вертят в нутре.
Пучит от сидра: и крепит. Погоди. Почта рядом с Рувеном
Дж. шиллинг и восемь пенсов должок. Разделаться. Прошмыгнуть
по Греческой улице. Жаль, что обещал прийти. Вольнее
на воздухе. Музыка. Влияет на нервы. Пивнасос. Рука, что качает
колыбель, правит. Бен Хаут. Правит миром.
Даль. Даль. Даль. Даль.
Тук. Тук. Тук. Тук.
По причалу ступал Лионеллеопольд, проказник Генри с
письмом для Мэди, со сладостью Греха с оборками для Рауля
с мадам всех коз шел себе Польди.
Тук слепец шел стуча посохом по обочине тук тук.
Каули он ошарашивает себя этим: вроде пьянства. Лучше
не стоять на пути, на полпути, пути мужа к сердцу девы. К
примеру энтузиасты. Одни уши. Не пропустить бы завитушки
скрипичного ключа. Глаза закрыты. Голова кивает в такт.
Тронутые. Не смей шелохнуться. Думать строго воспрещается.
Все беседы на тему. Трулюлюкают о трелях.
Все вроде попытки заговорить. Неприятно когда кончается,
потому что никогда не знаешь точно. Орган на улице Гардинера.
Старый Глинн полета фунтов в год. Странно там на
верхотуре наедине с регистрами, педалями, клавишами, копулами.
Сидит весь день у органа. Бахает часами, говорит сам
с собой или с меходуем. Хрипит сердито, затем визг проклятий
(надо бы ваты или чего заткнуть ему нет не надо вскричала
она), затем нежданно нежно негаданно маахонький маахонький
пууу порыв.
Пуук! Маахонький порыв пугачом пук. В махонькой блюмовой.
— Он? м-р Дедалус сказал, вернувшись с трубкой. Мы с
ним были поутру у бедняги Падди Дигнама...
— Господи помилуй душу его.
— К слову здесь камертон лежит на...
Тук. Тук. Тук. Тук.
— У жены его чудный голос. Был, по крайней мере. Что?
Лидуэлл спросил.
— О, это наверное настройщик, Лидия сказала Саймонлионелю
раз я увидел, позабыл его когда был здесь.
Слепой он был она сказала Джорджу Лидуэллу два я увидел.
И играл так восхитительно. Восхитительный контраст:
бронзалид златомин.
— Кричи! Бен Доллард кричал, наливая. Во весь голос!
— 'лльдо! крикнул отец Каули.
Рррррр.
Кажется, мне нужно...