Ссылка на файл в формате pdf - Вторая литература

136 ЕФИМ ЭТКИНД
"МОЛЮСЬ ЗА ТЕХ И ЗА ДРУГИХ" 137
в Париже Эйфелеву башню, которую называл Тейфелева
(чертова), — вероятно, за то, что она Парижу чужеродна и
возвышается над ним, олицетворяя неприемлемую для Волошина
идею прогресса.
От Франции у Волошина — отчетливость художественной
формы (когда-то, в 1901 году, он, бродяжничая по Крыму,
посетил в Ялте Чехова; тот сказал ему: "Учиться писать можно
только у французов".)*, и пристрастие к сложной классической
строфике (66 его стихотворений — одна треть — сонеты)
. От Франции — страсть к живописи и даже стремление переносить
живописные принципы и открытия в поэзию. От
Франции — пристальный интерес к истории, к историческим
корням современности и, в частности, к истории и проблематике
революций.
Чего у Волошина нет совсем, это следов символизма, —
как французского, так, впрочем, и современного ему русского.
С самого начала Волошин был чужд мистического мироотношения.
Его мир — сверкающий, переливающийся бесконечными
оттенками цветов, причудливо излучающий и отражающий
свет, но лишенный столь характерной для символизма загадочности
двоемирия. Такова важнейшая причина, по которой
Волошин не сошелся ни с одним из символистов.
В 1903 году он познакомился с Маргаритой Сабашниковой
(1882-1973), художницей, ученицей Врубеля, в которую без
памяти и на всю жизнь влюбился. Они поженились, но брак
продержался всего год: с весны 1906 до мая 1907 года. По-видимому,
Волошин не мог вытерпеть атмосферы антропософской
мистики, окружавшей Сабашникову, которая, кстати
сказать, в первые же месяцы их союза увлеклась Вяч. Ивановым
— его метафизические туманы были ей ближе, чем земная
эстетика Волошина.
М.Сабашникова согласилась на опасную эротическую игру,
предложенную ей Вяч. Ивановым и его женой Лидией Зиновьевной
Аннибал. После смерти последней, в 1907 году, Вяч.
Иванов отразил этот эпизод в темном цикле сонетов "Золотые
завесы". Волошин же писал Вяч. Иванову (18 авг. 1907),
_____________
*И.Т. Куприянов. Судьба поэта. Киев, "Наукова думка", 1978, стр.43,
приглашая его с женой в Коктебель: "Мы должны прожить
все вместе здесь на этой земле, где подобает жить поэтам, где
есть настоящее солнце, настоящая нагая земля и настоящее
одиссеево море. Все, что было неясно и смутно между нами,
мне кажется просто и радостно".*
Стихотворение "Тамах", адресованное Сабашниковой,
(1905), объясняет будущий неизбежный разрыв Волошина с
женщиной, которую он долго и серьезно любил: "Час настал.
Прощай, царевна! Я устал от лунных снов (...) Я устал от лунной
сказки, Я устал не видеть дня..."
Царевна Тамах, мать фараона Эхнатона и свекровь Нефертити,
до конца жизни сопровождала Волошина: ее гипсовый
слепок стоял в мастерской в Коктебеле: по мнению Волошина,
на нее была похожа М.Сабашникова. И, несмотря на преданную
к ней любовь, Волошин отдалился от лунных снов и
сказок; превыше всего он ценил материальную определенность
мира. В краткой автобиографии "О самом себе" он в
1930 году написал: "Я горжусь тем, что первыми ценителями
моих акварелей явились геологи и планеристы, точно так же,
как и тем фактом, что мой сонет "Полдень" был в свое время
перепечатан в Крымском журнале виноградарства. Это указывает
на их точность".**
Волошин был, как сказано, далек от символистского двоемирия.
Это, однако, не означает, что его поэзия была плоской,
одномерной. За образами Волошина открывается перспектива,
уходящая в даль времени. Одна из идей, одушевлявших
уже его раннее творчество, — это противоположность между
двумя аспектами времени: Мгновением и Вечностью. Человек
не создан для того, чтобы постоянно дышать воздухом Вечности:
его привилегия —
Быть заключенным в темнице мгновенья,
Мчаться в потоке струящихся дней.
(Когда время останавливается, 11, 1905)
___________________
* Вяч.Иванов. Собрание сочинений, т. И. Брюссель. 1974. стр. 808,
(Комментарии О.Дешарт).
** Пейзажи Максимилиана Волошина. Л. 1970. Цит. по кн.: М.Волошин.
Стихотворения и поэмы в двух томах, т. II; Paris, YMCA-rress,
1984, стр. 19.