Ссылка на файл в формате pdf - Вторая литература

104 КРЭЙГ УИТНИ
ПИСЬМО ГОРБАЧЕВУ 105
открытыми, самокритичными, признавать ошибки и провалы,
когда их кто-то допускает, не бояться обличать начальство.
Но способ, который Вами избран, чтобы этого достичь, — тот
же самый, сталинский: вести перестройку насильственно, опираясь
на партию и ее аппарат, не допуская даже в ограниченных
пределах свободы и стихийности.
Но осуществимо ли это? Ваши призывы к "гласности" звучат
как антитеза сталинским методам. "Гласность", если она
сочетается с личной инициативой, могла бы действительно быстро
оздоровить застойную экономику страны, поднять производительность
сельского хозяйства, фабрик и заводов. И
Вы, по всей видимости, это прекрасно понимаете. Но взамен
возлагаете надежду на приказы и жесткие, сверху спускаемые
административные меры. По-видимому, поступая иначе, Вы в
конце-концов подрывали бы самые основы собственной власти.
Один мой друг высказался об этих основах так: "Мы существуем
в системе, созданной Сталиным, в системе, которая
поставила всю страну под жесткий контроль партии. Сегодня
у нас есть партийные секретари, которые ведают теоретической
математикой, и другие партийные секретари, которые
ведают прикладной математикой. Какое отношение все это
имеет к политике?"
Рядовые люди видят тут противоречие. Оно их тревожит.
"Между этими двумя тенденциями — либерализацией и насаждением
сверху трудовой дисциплины — явная несовместимость,
— говорил мне один молодой писатель. — Горбачев,
быть может, самый большой либерал среди нынешнего руководства.
Но все же обе тенденции легко просматриваются повсюду.
Вы наталкиваетесь на них даже на улице (на любом углу
пара милиционеров!) А как тут найти точку равновесия,
никто не знает".
То же можно сказать и о советской политике в области
контроля над вооружением. Проявляется много инициативы,
но вопрос в том, какова ее действительная цель? Действительно
ли Вы намерены сократить расходы на вооружение, чтобы
направить средства на оздоровление экономики, или все это
делается для того, чтобы усыпить нашу бдительность, еще бо-
льше укрепляя КГБ и наращивая военно-промышленный потенциал?
Что касается Ваших планов в области внутренней политики,
то здесь Ваши собственные граждане не знают, то ли верить
тому, что Вы говорите в своих речах, то ли тому, что они
видят вокруг себя. А разница тут есть — и значительная.
В начале года, на ХХVll съезде партии, Вы провозгласили
реорганизацию сельскохозяйственного сектора. Вы говорили
о том, что индивидуальным хозяйствам будут предоставлены
земля и ресурсы. И все это для того, чтобы они более успешно
продолжали то, что уже делают (гораздо эффективнее колхозов
и совхозов), т.е. для того, чтобы производить продукты
питания. Вслед за этим последовала внушительная бюрократическая
перетряска. Но новых правил для личных приусадебных
участков так и не появилось.. Напротив, появился указ о
"нетрудовых доходах". Его целью было воспрепятствовать
расхищению государственной собственности, а также ее использованию
для извлечения личных доходов. А милиция,
пользуясь этим указом, во многих случаях стала преследовать
честных труженников, которые торговали тем, что собственным
трудом вырастили на своих законных участках. Об этом
много писалось в "Правде" в дни нашего пребывания в Москве.
Московские колхозные рынки и без того были этим летом
дезорганизованы из-за ядерной катастрофы в Чернобыле.
Многие люди, напуганные тем, что им недостаточно быстро
сказали правду о Чернобыле, попросту не верят официальным
заверениям, что подмосковная морковь и огурцы не заражены
радиоактивностью.
"Целую неделю правительство не сообщало о происшедшем
даже тем, кто жил в ближайших районах, — рассказывал
мне один мой московский друг. — Так почему же мы должны
им верить?" Затем, подумав, добавил: "А что же нам делать?
Не есть?"
Молодой отец двоих детей, который с известным скепсисом
следит за политикой правительства и пытается понять,
как она отразится на его семье, испытывает все-таки симпа-