«Время и мы». № 38. 1979. EBook 2010 - Вторая литература

60 АРКАДИЙ ЛЬВОВДОСРОЧНЫЙ ЭКЗАМЕН 61нена неким психо-атавистическим силам, которыми определяетсяне только наша наследственность, но, что еще важнее,определяется ее неизменчивость и, следовательно, извечноебессилие человека.Если он сейчас же не откроет глаза...— Орликов, говорят, вы не читаете Ленина.— Вы смотрели конспекты. Вот они.— Орликов, нас интересует мнение коллектива, а коллективутверждает, что Орликов не читает Ленина, игнорируетлекции по истмату, зато штудирует Фрейда.Если он сейчас же не откроет глаза...— Орликов, истмат — не математический анализ.— Знаю.— Истмат — это наше идейное лицо. Мы не верим вам,Орликов.—Вы!— И я.—Ты!Один ты — Филимон Чупрун!Кажется, он открыл глаза. Но это уже было после. Сначалапощечина — а глаза уже после. Но, возможно, я ошибаюсь,возможно, раньше были глаза.Борька Орликов...Борька Орликов...Борька Орликов...— Комсомольское собрание физико-математического факультета,осуждая пощечину, как недостойную советскогостудента форму протеста, объявляет комсомольцу БорисуОрликову строгий выговор.— Товарищи!Нет!Нет!Нет!Слово, как ком ртути, бесконечно дробясь, катилось поярусам Октябрьской аудитории, и Филимон Чупрун, багровеяот усилий, норовил пробиться сквозь это слово.— Товарищи, я передаю дело в суд.Суд, суд, суд — покатилось по ярусам.— Товарищи, Орликов уже исключен. Ректор подписалприказ. Это позор, товарищи комсомольцы!— Разрешите мне.— Товарищи, я не кончил.— Разрешите мне.— Лунц просит слова.— Дайте Лунцу слово. Он на костылях.— Товарищи, Орликов — мой друг. Но я возмущен егопоступком. Я говорил ему об этом. Но кто может поручиться,что доцент Чупрун не спровоцирует нового ЧП? И кто изнас может поручиться, что завтра он не сорвется так же, какОрликов?Не может, не может, не может!— Я предлагаю дополнение к резолюции: комсомольцыфизмата просят ректора удалить доцента Чупруна с факультета.— Кто — за? Единогласно: удалить с факультета.Чупрун солгал: в тот день и еще целых три дня после этогоя оставался студентом. Я мог оставаться им условно ещегод с тем, чтобы через год, может быть, снова стать безусловным,если публично покаюсь перед доцентом Чупруном. Заменя ходатайствовали трое. Ректор не назвал их имен, но сказал,что счел бы для себя великой честью заступничествоэтих ученых. Я не умею благодарить, я просто сообщил им —профессору Добровольскому, профессору Ходорову и доцентуБулачевскому, — что поступаю на завод радиоэлектроники.Алла Андреевна тоже поступает на этот завод. Инженером.Из комсомола меня поперли. Райком настоял. Сашке далистрогача: за подстрекательство. Болезнь пошла ему впрок:пожалели.Вы думаете, я хоть чуточку сожалею о том, что произошло?Нет, честное слово, нет. Самое главное — ничего не преувеличивать.