М. А. Алданов. Загадка Толстого. Берлин. 1923 ... - TopReferat

126 Глава X Iбом?» — опрашивает еще князь Андрей. . . — «Возвращенияк Любви», — отвечает Толстой. Одна из самыхстрашных фантазий Гойа изображает судорожно искривленнуюруку, протянутую из-под камня пустынной могилы,отчаянно цепляющуюся за что-то, за пустоту. Подписьгласит одно слово «nacla» — ничто: утомленный жизньючеловек ничего не нашел и там, в глубине своей мрачнойямы. Подпись, сделанная Толстым, — «возвращение кЛюбви» (хотя бы и с большой буквой в начале этого слова),много ли она лучше, чем nacla?Человеческое мышление придавлено тем пределом, которыйограничивает и самую жизнь. Одно из философскихнастроений должно же быть последним. Но есть ли настоящеепоследнее для того, чья гордость и мечта — «сжечьвсе, чему поклонялся, поклониться всему, что сжигал»?Когда прошлое человека представляет собой длинный рядсозерцаний, сменяющих одно другое в беспрестанномусилии духа, естественно возникает мысль, что такому усилиюнет и не будет конца. Конец есть новое начало. Есливерить биологам, отдельный индивидуум повторяет своимростом историю целого вида. Может быть, Геккелевскийзакон осуществляется и в сфере нематериальной: можетбыть, нам следует искать в истории жизни Толстого скрытый,темный намек на тот путь, который суждено пройтичеловечеству? Может быть, «через двести-триста лет» наступитчеред «толстовства». А дальше? Дальше не загадывали Вершинин . . . Онтогенезис оборвался; пришла смертьи прервала повесть, под которой смутно виднеется надпись :продолжение следует.А повесть достаточно таинственна и сама по се б е: внедоумении останавливаемся мы перед неразрешимой проблемойТолстого. Эллин, перешедший в иудейство илииудей, проживший долгий век эллином, влюбленный вжизнь мизантроп, рационалист, отдавший столько трудакритике нечистого разума, гений, рождеипый, чтобы бытьзлым, и ставший нечеловечески добрым, — Лев Толстойстоит перед нами вечной загадкой. Кто он был па самомделе, этот человек, проживший всю жизнь в стеклянном