От Камбоджи до Камчатки оставляем отпечатки

крышка отлетает. У нас такие были потом, но не прижились... Для
фруктов специальные шкафы, в них сплошь ящики, выдвигаешь, и
устлано - яблоки, груши, не касаясь друг друга, лежат. Красивые, целенькие,
а ведь весна была. Солдату, конечно, не яблоки в первую
очередь нужны. Кухня госпитальная надоела. Посущественнее искали.
Мне больше всего понравилось мясо курицы в стеклянных
банках, в жире... Поначалу опасались - вдруг отравлено. Менжуемся,
вид аппетитный, слюнки текут... Какой-нибудь смельчак скажет:
«А, два раза не умирать, что ради друзей не сделаешь - давай!» Отведает,
прислушается к себе, что там в желудке творится, и ну уминать...
Мы на него смотрим, вроде живой, и тоже смело начинаем
наворачивать...
В госпитале была хирург Зульфия Садыковна. Фамилию не
запомнил. Характерная татарочка. Скуластое лицо. Чернявая.
У меня даже фотография её сохранилась. Глаза большие. Восточная
красота. Из-под Казани. Лейтенант. Дни какие-то до конца войны
остались. Мы по автобану на студебеккере несёмся. Вдруг немец с
неба. Истребитель. Вынырнул из облаков и на бреющем полёте на
нас. Одиночный охотник. Водитель по тормозам. Знал, что делать.
Мы без команды из кузова попрыгали, перепуганными зайцами в
лесок придорожный рванули. Хирург растерялась. Сказать, что под
обстрелом не была - нет. Немцев не останавливал красный крест,
которым отмечали местоположения эвакогоспиталя - бомбили за
милую душу. Лейтенант как сидела, так и замерла, в комок сжалась.
Он очередь по машине... Пуля хирургу по самому-самому кончику
носа... Какой-то миллиметр стесала. А кровь фонтаном хлынула,
лицо залило, гимнастёрку на груди... Немец очередь выпустил и
взмыл к облакам... Яснее ясного было - проиграли фашисты войну,
сушите вёсла... Нет, не успокоился в слепой злобе, хотелось напоследок
ещё смертей наделать... Крышу кабины пробил, хорошо - в
мотор не попал... Мы сели и поехали дальше...
В госпитале я крепко сдружился с Николаем Давыдкиным. Из
Саранска, удмурт. Двадцать два года, пехота. К нам попал в Польше
с лёгким осколочным ранением. Снаряд разорвался, товарища
наповал. «Получилось, Витя на себя всё взял», - рассказывал Николай,
ему всего один осколок в плечо достался. Подлечили Николая
и оставили в эвакопункте. Начальник вместе с группой выздоравливающих
своей властью придержал. Полгода мы с Николаем