От Камбоджи до Камчатки оставляем отпечатки

- Приезжай ко мне, - Иван зовёт, - от сеялки снимем. В самый
раз.
Через месяц Петро приехал к Ивану в Милорадовку.
- Сейчас гастроли сделаем! - подмигнул Иван. И сказал жене,
что они на хоздвор за колёсами.
Однако направление, выйдя за порог, скомандовал другое - в
соседнюю деревню. Там гостеприимная хозяйка, закуска, бутылка...
- Дай Бог здоровья выпить! - поднимает Иван рюмку. - Тогда
будет здоровье заработать! А не будет здоровья выпить, хрен заработаешь!
Не только на рюмку, но и на хлеб!
Выпили, парнишка лет восьми заходит. Рыжий, что волосы, что
лицо.
Иван ему конфетку из кармана достаёт.
Погуляли мужики, дальше махнули. Снова мимо хоздвора.
- Когда колёсами займёмся? - Петро беспокоится.
- Не боись, никуда не денутся. Инвалидок у нас нет, кроме тебя
колёса никому не нужны.
В другой деревне опять застолье, и они желанные гости.
- Мой друг полковник! - для большей солидности Иван представляет
хозяйке гостя.
И снова в доме парнишка рыжий и девчонка такой же масти. Их
тоже конфетками одарил Иван.
В третьей, четвёртой деревне аналогично тёплый приём и дети
аналогичной масти. Тоже по конфетке получили.
- Слушай, - Петро удивляется, - у вас что - вода особенная? Все,
как подсолнухи.
- Ага! - хохочет Иван. - Рыже-минеральная!
В сорок четвёртом под Львовом Иван во время артобстрела отвоевался
подчистую. Как сам говорил: «Вернулся домой в урезанном
виде». На протезе. Что делать? В двадцать два года на стариковскую
должность сельпо сторожить? Не захотел. А куда? Поставили молоко
собирать. Дали лошадь, географию из четырёх деревень. Объезжай,
фляги забирай, на молокозавод доставляй. Разом три должности
положили: экспедитор, водитель, грузчик. На фронте мечтал
шофёрство освоить, и вот тебе руль в виде вожжей верёвочных.
После войны мужиков в деревнях нет. Одни деды ветхие да ребятишки.
- Вань, - обратится какая-нибудь молодка, - ты бы заскочил по