От Камбоджи до Камчатки оставляем отпечатки

Петро не смог полюбоваться - крышка багажника, пастью хищника
распахнутая, обзор перекрывала. Поэтому, крутнув руль, сам того не
желая, опять в сторону бабки направил зверюгу на колёсах.
По всем показателям прежней жизни «запорожцу» после двойного
удара - физиономией о крышку, задом о «Жигуль» - следовало
заглохнуть навеки вечные. Он вразнос пошёл. Двигатель, форсажно
ревя, не выключался, как ни старался укротить его дед Петро. И тормоза
отказали. «Запорожец» кровожадным хищником прыгал по дороге,
норовя подмять под себя резвую старушенцию. Та скакала, как
на горячей сковородке. Инвалидные ноги вытворяли чудеса спорта,
уходя от четырехколёсной опасности. Лет десять, не меньше, кроме
шарканья при ходьбе, ничего прытче не могли, а тут бабуля козой
летала во все боковые стороны и вперёд-назад.
- Хохол треклятый! - клеймила в прыжках преследователя.
Обидное прозвище могло относиться и к деду Петро, и к «запорожцу».
Дед из-за рёва не услышал обидные слова, автомобиль
оскорбился. С ещё большей настойчивостью стал гонять бабку, не
давая отдышаться и наложить на себя спасительное крестное знамение.
Дед Петро бросил руль, всё равно дорогу не видел - обзор был
наглухо закрыт, принялся шарить под приборной доской в надежде
разорвать цепь зажигания, дабы укротить сбесившегося мерина.
- Насильник! - верещала бабуля. - Поганец!
Наконец к автомобилю подбежал Борис, засунул руку в перекорёженное
чрево и выдернул пучок проводов.
«Запорожец» испустил дух в миллиметре от бабули.
Дед тоже был спасён. Из-за поворота вылетели иномарки, спешащие
поглазеть на девок, снимающих исподнее на сцене бара.
Продолжай «запорожец» скакать неуправляемым сайгаком,
иномарки навряд ли невредимыми добрались до голобабского действа.
Но деду повезло...
Старушенция не весь порох сожгла в прыжках, сделала ещё
один - на этот раз не от машины, а наоборот. И со всего маху титановой
палкой по лобовому стеклу саданула. Водитель инстинктивно
закрыл глаза, а когда открыл, то лучше бы сидел, зажмурившись. По
стеклу рясно змеились трещины. За секунду до этого дед Петро с
удовлетворением подвёл итог передряги: «Зато лобовое целое...»
...Добрых полгода надоедал дочери: