ДРУГИЕ ТЕКСТЫ - Московский концептуализм

ДРУГИЕ ТЕКСТЫИ. К. Она пробирается через всю фальшь – фальшь самого Кабакова,который хотел всех надуть, сквозь фальшь этого художника,который не знает, что он нарисовал, потому что он смешал импрессионизмс реализ мом, сквозь все – неаккуратность фальшивойживописи и т. д. Сквозь это пробивается что-то, ты хочешьсказать, что мы не можем понять?И. Б. Дыхание советской России, ее огромного тела, оно вдруг... Этокак в каком-то научно-фантастическом романе, где некое животноепривезли с другой планеты и пытаются ее атмосферу воссоздать.И все не получалось, животное не оживало. Потом кто-тосказал – погасите свет, и оно ожило. И вдруг метафизика возникла.Оптика сконструирова на, и этот свет пошел, свет далекой звезды,как назывался один роман. Выставка – это тоже планета.И. К. Но пошел сквозь неизвестным способом. Как у Хармса: «Жизньпобедила смерть неизвестным способом». Нельзя проконтролировать.И. Б. Каждый конкретный аспект произведения – композиционный,плас тический, концептуальный, историко-художественный –они все сильно фальшивы, они все придуманы и сделаны достаточногрубо. Концепция художника-персонажа придумана грубо,она просто бьет...И. К. Может быть, даже содрана? У кого-то?И. Б. Как бы да, может быть. Здесь нет расчета на какую-то утонченность,и именно поэтому это очень тонкая работа, каким-то парадоксальнымобразом. Выясняется, что значащие элементы неимеют никакого значения и наоборот.И. К. Меня интересует в этом момент, что заплакал крокодил. В тотмомент, когда не надо, он вдруг зарыдал. И вроде на него это непохо же и он не умеет плакать, вместо плача у него какое-то топотание.Он топчется на месте. Все какое-то дурное. Но мы понимаем,что речь идет о слезах.И. Б. Представь, что не было этой водяной феерии. В таком случаека ртины бы не считывались. Водяная феерия – это тот прием,который знаком западному зрителю, как вход, как переход.Он входит, говорит – «это понятно». Дальше считывает и тут наталкиваетсяна парадокс, который из него вы жимает слезу.541