pdf + ????? - ??????? ??????????

обычаев римлян, в его время большей частью уже забытых, к
чему разные люди относились по-разному». Вместе с тем из
слов Титмара явствует, что идея «Возрождения империи римлян»,
вызывавшая возражение со стороны определенных
группировок германской знати, включала в себя и церковное
возрождение.
К обоим этим авторам близок по происхождению и роду занятий
Тангмар, спустя несколько лет после Титмара сочинявший
«Жизнеописание Бернварда». Особенно важно то, что он
видел императора на вершине его славы в январе 1001 года в
Риме, незадолго перед тем, как там вспыхнуло восстание, также
проходившее на его глазах. В уже процитированной нами
речи, будто бы произнесенной императором перед мятежными
римлянами, Тангмар выражает собственное представление о
том, насколько гордился Оттон III распространением славы
Рима в странах, куда не доходили даже древние римляне —
имелся в виду славянский Восток, куда императора сопровождали
представители Рима. Но автор особенно подчеркивает то
обстоятельство, что Оттон III отдавал предпочтение римлянам
перед всеми остальными народами его Империи, чем и объяснялись
возникавшие то тут, то там вспышки недовольства.
«Хроника епископов Камбрэ», написанная хотя и значительно
позднее, в начале 40-х годов XI века, однако на основании
надежных источников доносит до нас свидетельство из
другого конца Империи. В ней об Оттоне III говорится так:
«Он, юноша знатного рода, отважно полагавшийся на собственные
силы, замышляя нечто великое, даже невозможное,
пытался возвысить достоинство Римской империи до могущества
древних ее правителей. Помышлял также преобразить,
возвратив им прежнюю привлекательность, церковные нравы,
поврежденные порочными привычками римлян, жадных до
стяжания благ. Дабы вернее достичь этого, являл римлянам
свою высшую милость, отдавая им, коренным жителям, знавшим
местные нравы и обычаи, предпочтение перед немцами,
делая их своими первыми советниками. Это было бы весьма
- 193 -
хорошо и разумно, если бы он чего-то достиг. Но все напрасно.
Ибо чем благосклоннее и милостивее был он к римлянам,
тем более упорствовали они в своем высокомерии». Здесь
светское, духовное и римское возрождения предстают как
единое целое. При этом любовь Оттона III к Риму мотивируется
иначе, чем у Бруно и Тангмара. Примечательно, что здесь,
как у Титмара и Тангмара, возрождение Римской империи само
по себе представляется великой целью, но, как у Бруно и
Тангмара, выражается недовольство тем, что Оттон III отдавал
Риму предпочтение перед Германией.
Интересно отметить, что спустя десятилетия после своей
смерти Оттон III представлялся хронисту Адаму Бременскому
могущественнейшим императором, покорившим датчан, славян,
франков и итальянцев, трижды победителем вступившим
в Рим.
И для современного историка не так-то легко по достоинству
оценить историческую роль Оттона III. Широкое распространение
в XIX веке получило представление о нем как о далеком
от жизни мечтателе, «вознесшемся в небесные выси
своей империи» и потерявшем контакт с действительностью,
поставившем своими дерзкими замыслами на карту существование
Священной Римской империи; основываясь на свидетельствах
Тангмара и Бруно Кверфуртского, немецкие историки
рисовали образ юнца, не имевшего твердых убеждений,
презрительно отвернувшегося от суровой простоты своей саксонской
родины, в глупом тщеславии подражавшего чужим
обычаям и нравам, полностью поддавшегося очарованию Италии,
ослепленного блеском идеи возрождения Римской империи,
преследовавшего фантастические цели. Но с этим, обычным
для XIX века представлением далеко не в полной мере
согласуются натура и деятельность Оттона III. Его нельзя оценивать
ни с точки зрения так называемой реальной политики,
ни по национальным критериям — в этом случае оценка была
бы полностью негативной. Более уместны суждения, принимающие
в расчет универсалистские, стремившиеся возвысить-