NATELA KHINCHIGASHVILI - Tbilisi State University

mebaRema rac xe dargo,
iseTs nayofs Caibarebs;
misTa SvilTa yofa—qceva
sxvas sicocxles gaumwarebs!..
С дерева, которое он садит,
Садовник плод такой же получает;
От него же эти дети -
Жизнь они другим отравят!.
(Шаншиашвили 1964:199)
Таким образом, убийство матерью собственных детей обретает значимость
окончательного отчуждения от общества эллинской цивилизации,
которое олицетворяет Ясон. «Несчастие открыло цену ей/ Утраченной
отчизны» (Еврипид 1999: 35). У С.Шаншиашвили к этому добавляется и
чувство вины перед родным народом, на который обрушились многочисленные
беды после похищения Золотого руна (об этом рассказывает новый
персонаж – странник, пришелец из Колхиды). Убедившись в том, что
ее любовь и надежда на счастье с Ясоном потерпели полное фиаско,
Медея вспоминает о счастливой юности и родной стране. Она как бы начинает
выходить из-под власти наваждения, и горько раскаивается в
содеянном. Поэт вводит в сюжетную канву и совершенно новый эпизод –
узнав об обрушившихся на родной народ в результате утраты Золотого
Руна несчастьях, Медея осознает все последствия своего поступка. Она
приходит к выводу, что после похищения Руно так и не принесло никому
счастья. Желая вернуть похищенное и тем самым хотя бы частично
исправить причиненное собственному народу зло, Медея развеивает
золотую шерсть по ветру: «Пусть владеют им все страны; // возродятся,
расцветут, // мудростью, отрадою, искусством // пусть добро найдет к
ним путь!» (Шаншиашвили 1964: 193). Поэт по-новому интерпретирует
саму мистическую функцию Золотого Руна – божественного дара, приносящего
благоденствие обладающему им народу. Его история в интерпретации
С.Шаншиашвили символически противостоит центристской
идее: ведь в финале поэмы Медея, развеивая Руно по ветру, провозглашает
необходимость его принадлежности всему человечеству, всем народам,
равно имеющим право на процветание, независимо от того, принадлежат
ли они миру эллинской «цивилизации», или миру «варваров». Так в поэме
появляется новый мотив: чувство вины перед Родиной пробуждает в
ослепленной страстью женщине чувство ответственности перед своим
народом. Следует отметить, что патриотичность – одна из характерных
особенностей грузинской литературы на протяжении всей истории ее
развития. Поэтому мы склонны рассматривать проявление подобного подтекстового
элемента как прямую проекцию того, что для С.Шаншиашвили
Медея – это прежде всего колхская царевна с «грузинской внешностью»
(Еврипид), поведение которой он и пытается мотивировать, учитывая эту
позицию.
Поскольку в поэме отсутствует эпизод встречи Медеи с Энеем, то,
убив в порыве мести детей нарушившего брачные клятвы и все свои обещания
Ясона, Медея оказывается в полном одиночестве, на чужбине,
109