NATELA KHINCHIGASHVILI - Tbilisi State University

Помимо того, неизвестно, какие купюры сделаны в публикациях и в альманахах
цензурой, так как материалы с Кавказа подвергались особой проверке.
Насколько тексты, увидевшие свет, отличаются от замысла автора?
Из сохранившегося цензорского автографа «Отрывков образов и мысли
путешествия в Тифлис 1841 года» Леона Янишевского следует, что значительные
фрагменты текста были вымараны. Цензор вычеркивал, к примеры,
все словосочетания, связанные с военной лексикой: «дома наподобие
казарм», «как армия, готовая к смотру», «в каждой подворотне стоял солдат,
по-видимому, дозорный. По улице изредка пройдет солдат, женщина
или офицер, гарцующий на лошади». Выпали также следующие фразы: «И
глядя на эти милые творения, вянущие в тесноте, мне казалось, что я узрел
цветы с родных лугов, сорванные в прекрасных садах, пересаженные в
одинокие горшки для украшения человеческого жилья, тоскующие в своем
заключении по ласке ветра, по солнечным лучам и вскоре умирающие
от печали» (Janiszewski F9-517). Текст приводим по атвографу, хранящемуся
в рукописном фонде Литовской библиотеки Академии наук. Это
лишь мелкие примеры из фрагмента XVI «Отрывков», на самом деле
вмешательство цензуры гораздо более серьезно.
Поэтому выводы, как было отмечено, требуют особой осторожности.
При оценке мемуарных записей следует учитывать и то, в какой степени
кавказские впечатления трансформировались под влиянием новых жизненных
обстоятельств. Так было с «Кавказом» Матеуша Гралевского, произведением,
написанным в период парижской эмиграции, создаваемом с
четко определенной идеологической позицией, что резко выделяет его на
фоне остальных текстов. Так, одним из определяющих моментов наследия
«кавказцев» является заложенная в нем двойственность: самораскрытие,
порой полная откровенность, исповедальность (у Заблоцкого, Стшельницкого,
Петрашкевича, Анджейковича) и одновременно – философская отвлеченность,
абстрактность образов. Во многом это заложено в романтической
традиции, а также в атмосфере, в которой были воспитаны бывшие
филареты и филоматы, но в значительной степени недоговоренность и
некая «нематериальность» позволяли скрыть за метафизическими рассуждениями
невозможность сказать о себе правду. Нельзя не заметить, что
произведения ссыльных поляков, которые появились в печати на так называемых
«северных землях» (то есть на территории влияния Российской
империи) и книги, изданные на Западе, то есть не подлегающие цензуре,
разительно отличаются. К примеру, тот же «Кавказ» Гралевского, изданный
во Львове, находящимся под протекторатом Австрии, является самым
радикальным антицарским прозаическим произведением кавказских поляков,
как и текст Гедеона Гедроича «Несколько воспоминаний о кавказском
изгнании».
Наиболее определенную идейно-тематическую целостность в творчестве
«кавказцев» являет поэзия. По своим типологическим свойствам она
составляет некое единство с эпистолярным наследием. В первую очередь,
38