sypataeva-dissertacia.pdf

Теперь можно в некоторой степени акцентировать определенные
рассуждения в отношении существования и функционирование судебного
прецедента.
Анализ юридической литературы показал, что судебный прецедент не
относится к числу «полноценных» источников налогового права. Это
объясняется тем, что прецедентность судебной практики получила
распространение лишь в странах англосаксонской правовой системы. Под
прецедентом в данном случае понимается судебное решение по конкретному
делу, которому придается общеобязательное значение. Несмотря на
ограниченность применения, судебный прецедент имеет большое значение для
регулирования налоговых отношений, особенно в случае пробела налогового
законодательства. Создавая прецедент при разрешении конкретного дела, суд,
формально оставаясь правоприменительным органом, фактически
осуществляет нормотворческую функцию. Создание прецедентов является
исключительно уделом органов судебной власти.
В Великобритании прецедентные решения по вопросам налогообложения
многократно принимались Судом по делам казначейства. В США судебное
нормотворчество осуществляется Верховным Судом, претензионным судом,
налоговым судом, федеральными окружными и апелляционными судами.
Решения, принимаемые на уровне высших судебных инстанций по частным
вопросам правоприменения, могут иметь большое значение для всей системы
налогообложения.
Судебные прецеденты могут создаваться и межгосударственными судами.
Довольно много решений, связанных с разъяснением порядка применения
«налоговых» положений Договора о Европейском Союзе 1992 г. и других актов
интеграционного права принято Европейским судом. Этот суд является высшей
судебной инстанцией по трансграничным налоговым спорам в ЕС. Решения
Европейского суда являются обязательными, а в части толкования норм
европейского права имеют значение прецедента, которому должны следовать в
своей практике судебные органы государств – членов ЕС [51].
Достаточную известность в свое время получило и судебное решение
Европейского суда по правам человека от 25 февраля 1993 г. по делу Функе
против Франции [52]. Данное дело было принято к рассмотрению в связи с
обжалованием Функе произведенного у него службой таможни совместно с
представителем судебной полиции обыска по месту жительства и
последующего изъятия ряда предметов и документов. По мнению заявителя,
вмешательство публичной власти не имело законного основания, поскольку
действовавший на тот момент закон не предусматривал судебного
санкционирования подобных действий. По мнению властей, обыск на дому и
изъятия являются единственными средствами, имеющимися в их распоряжении
для борьбы с незаконными зарубежными финансовыми операциями,
контрабандой, утечкой капиталов и уклонением от налогообложения. В этих
областях не существует или существует очень редко «физическая очевидность
преступления»: соответственно «физическое проявление» преступления
55