А. Монастырский, Н. Панитков, И. Макаревич, Е. Елагина, С ...

пустые пакеты оставлял на местах. Всего пакетов (и картонок в них) было 10 штук. Последний
пакет был укреплен на ветке куста.
После того, как маршрут по аллее был пройден, все картонки заполнены новыми текстами и
вложены в папку, на папке была сделана надпись с названием акции с подписями всех
присутствующих.
Эссен. 7 апреля 2004 г.
Н. Алексеев. “Тесная аллея”
Сабина нас приглашала поехать куда-то в Эссен, хихикая как всегда. Что Эссен, зачем Там какоето
современное искусство, Кабаков например. Ну и Кабаков, что зачем ехать в Эссен, хоть и
близко
Сабина не отвечала. А Эссен – знаю, по-немецки не говоря, это "Железо". Поедем в железо --
зачем "Там "Черное Сердце Германии"!
У меня сердце, очень жалко, тоже не светящееся.
Утром приехала Сабина – на смешном автомобильчике. Салатного цвета, а погода очень плохая.
Холодно, поливает дождь, и мерзкий ветер.
А Сабина всегда с собой носит большую сумку. В этот раз в сумке были ветки. Обычные ветки,
как отрезают, когда начинается весна. Они торчали из сумки. Зачем Сели в автомобильчик,
поехали в Железо. Погода была ужасная, и Сабина плохо знала куда ехать, и просила нас смотреть
– нет ли указателя на Zollverein
Что за Zollverein "Таможенное общество" Нет, говорит Сабина, просто так называется. Искали,
нашли указатель. Приезжаем – зачем-то торчит вышка угольной шахты, вокруг пустырь, стоит
щит: Zollverein, оказывается, это бывший индустриальный район, где копали уголь и делали
железо, потом, поняв, что это ни за чем, прикрыли и сделали здесь очень большой культурный
центр. Где даже Илья Кабаков с Эмилией уместились. И внесли в список всемирного достояния
человечества UNESCO. И дождь идет. Холодно. А у Сабины – в сумке палки.
И Сабина как-то хихикает и говорит: сейчас будем делать акцию. Я акции не люблю уже очень
много лет, и вообще – спина и ноги болят, потому что болезнь Бехтерева и плохая погода.
Идем, и тут – красота. Облака несутся как на картине Рейсдаля, но вместо берегов Рейна и тополей
– фантастическая конструкция – "Кокерай", где делали кокс. Ритм здания – неимоверный, на
крыше растут деревца; то ржавые, то свежевыкрашенные какие-то перекрытия и опоры, окна одни
выбиты, другие – отмыты до зеркала, отражается небо. Растут кусты, и трава мокнет под дождем.
И Сабина говорит: помнишь свою акцию "10. 000 шагов" Я если помню, смутно, то больше
стыжусь. Это было очень по-детски. Оказывается, надо повторить. К счастью, не 10. 000 шагов
ходить вокруг Радонежа, а всего-то пройти тысячу вдоль Кокерая.
Но дождь становится все тяжелее, и небо – тусклое, серое. Слушаю сценарий.
Сабина и Саша идут впереди меня и через каждые сто шагов оставляют красный пакетик с
логотипом "КD" (это сеть аптек в Германии, кажется), я возле него должен остановиться и что-то
написать.
Слава богу, наконец понятно, зачем Сабине палки – чтобы КД-пакетики не унесло ветром.
А в руки мне Сабина дала мутного вида полиэтиленовую папку, в ней – аккуратные, не как вокруг
Радонежа, бумажные карточки, и ручка и фламастер – чтобы писал.
Что писать "10. 000" шагов – по-моему, глупейшая моя работа. Я тогда маялся православием, а
заодно дзен-буддизмом. От православия избавился, от дзен-буддизма, к сожалению, пока не
окончательно. Но уже понимаю, что писать хайку по-русски – это как делать суши из воблы.
Дурное занятие.