Том 69 Книга 1. Лев Толстой.

156 ; ТОЛСТОЙ И СОВРЕМ ЕН Н Ы Е ЗА Р У Б Е Ж Н Ы Е ПИСАТЕЛ Ь
характера, чтобы они не сводились к школьному представлению о литературном
типе. Он вспоминал о Толстом и в этой связи. «Я думаю о Толстом,
создавшем иных персонажей, чем Бальзак; это уже не „типы" — некие
литературные копии жизни (то, что принято именовать „характерами",
когда в классе риторики анализируют „Мизантропа"), а подлинно живые
существа, которые не могут быть названы типами, поскольку они слишком
подлинны, чтобы быть сущностями, абсолютами, чтобы на них можно
было наклеить этикетку. И что ж, фантазия не помешала ему упорядочить
свое произведение. П ланъ „Войне и мире", в этом месиве событий и людей,
изумителен, я его с каждым новым чтением понимаю все лучше, нахожу
все более законченным-. Какое произведение! Это непревзойденная книга»40.
Нельзя принять утверждение Мартен дю Гара о том, что герои Толстого
вовсе не могут быть названы типами. Но он был глубоко прав, когда
видел в толстовском человековедении нечто новое по сравнению с Бальзаком.
Он прав был, конечно, и тогда, когда отмечал в толстовской эпопее
(не раз смущавшей французских критиков сложностью структуры, обилием
событий и лиц) высокое композиционное мастерство.
Когда говорят о чертах влияния Толстого в «Семье Тибо», возникает
искушение — сказать прежде всего о тех персонажах Мартен дю Гара,
которые наиболее непосредственно напоминают тех или иных толстовских
персонажей. Так, в образе Жёрома де Фонтанена — беспечно-жизнерадостного,
добродушно-эгоистического — узнаются черты Стивы Облонского;
весь характер отношений Фонтанена с женой, весь уклад их семейной
жизни, в которой то нарушается, то восстанавливается равновесие,
представляет развитие толстовского мотива «все смешалось в доме Облонских».
Так, юная Ж из, воспитанница, вырастающая в семье Тибо, терпеливо
и покорно влюбленная в кузена Ж ака, сама себя обрекающая на
полузависимое существование,— имеет нечто общее с Соней из «Войны
и мира». Но элементы толстовского влияния проявляются у Роже Мартен
дю Гара не столько в этом прямом сходстве, сколько в способе изображения
характеров. Персонажи «Семьи Тибо» рисуются в их подвижности,
текучести, противоречивом сочетании хороших и дурных качеств. Романист
сурово осуждает паразитическое поведение Жерома, трезво раскрывает
то ограниченное, рабское, что присуще натуре Жиз. Но он дает почувствовать
и те обаятельные свойства, которые могли привлекать к этим его персонажам
симпатии окружающих.
Преемственная связь с Толстым особенно наглядно .проявляется у
Роже Мартен дю Гара в обрисовке Оскара Тибо. Это тип резко отрицательный
и вместе с тем психологически многогранный. Своим карьеристским
честолюбием, своей непоколебимой верой в прочность официальных общественных
устоев, своим мелочным деспотизмом по отношению к близким,—
всем этим он напоминает Каренина (определение, которое дает ему
сын Ж ак — «величественная карикатура» — как-то перекликается со
словами Анны о муже— «злая машина»). Вслед за Толстым Мартен дю
Гар смело накладывает «тени» — наделяет старого Тибо чертами, казалось
бы, противоречащими основной характеристике образа, но на самом
деле дополняющими и обогащающими ее. Оскар Тибо безукоризненно
честен, трудолюбив. Ему свойственно сознание долга и даже — на свой
лад — привязанность к семье. Он в разные моменты повествования поворачивается
к читателю разными гранями, обнаруживает порою проблески
добрых чувств, но это отнюдь не отменяет критической авторской оценки.
В описании смерти Оскара Тибо можно различить мотивы из разных
произведений Толстого. Атмосфера ожидания смерти, переживания родственников,
утомленных затянувшейся агонией, сложность отношений
взрослых детей с умирающим отцом,— все это дано у М артен’дю Гара с
большим богатством психологических и бытовых деталей, приобретающих