Том 69 Книга 1. Лев Толстой.

П ОИСКИ Н А Ч А Л А РОМ А НА «ВОИНА И МИР» 299
умирающего Безухого с княгиней Щетининой, далекой от интересов государства, Толстой
ввел политическую тему. Граф «стал говорить про дела нынешнего царствования,
про Сперанского, осуждая все».
Последние три главы (5— 7) — именинный обед у графа Простого. Описаны
съехавшиеся гости: кузен графини, «желчный известный умник» Шиншин, гвардейский
офицер Берг, Борис Щетинин, князь Василий. Между гостями шел разговор
о политических новостях, о неизбежности войны. В это время вошел молодой Безухов.
К 6-му началу Толстой в качестве главы 8-й присоединил 5-й набросок, открывающийся
спором за обедом. Теперь все спорившие лица знакомы читателю. Объединив таким
образом две рукописи, Толстой дописал новую, девятую главу. «Спор о Наполеоне,
а Тильзитском мире, о Эрфуртском свидании, о достоинствах Бонапарта продолжался
весь обед между Бергом и Шеншиным». Князь Василий отстал от спора, «не находя его
для себя приличным» теперь, после Тильзитского мира. Поведение князя Василия четко
определило время действия, указанное и в заглавии. Шеншин продолжал спорить,
резко осуждая возникавшее в России после Тильзита преклонение перед Наполеоном.
Князь Василий был «выведен почти из себя». На этом прервался политический спор.
Толстой перешел к другим участникам, к детям, появилась известная сцена поведения
детей, особенно Наташи, за обедом и конспективно намечено дальнейшее изложение
вплоть до разъезда гостей от графов Плохих.
Этой рукописью, созданной не позднее февраля 1864 г., закончился этап работы,
связанный с задуманной «историей из 12-го года». Написано шесть эскизов
начала, но работа не налаживалась. В основе созданных набросков — беседы и споры
по волнующим всех собравшихся вопросам общественной и политической жизни.
В этих беседах должна отразиться эпоха, а также выявиться различное восприятие
людьми того времени совершающихся исторических событий. Вероятно, так же, как
отдаленное от столицы имение старого князя Волконского, к тому же находившегося в
немилости, так и придворный бал оказались неподходящим местом для собрания лиц
разного положения в обществе и разных политических направлений, и не создалось
нужных автору условий для начала действия. Гости, съехавшиеся на именины
к московскому графу, по своему общественному положению далекому от великосветских
кругов, также оказались, по-видимому, не достаточно благоприятной средой
для отражения различных общественных взглядов, которые должны были подготовить
переход к большим историческим вопросам задуманного произведения. Не помогло
решению задачи и историческое вступление, предпосланное 4-му варианту.
В это время возникло намерение отодвинуть начало действия к первой войне с Наполеоном,
к ее центральному событию — Аустерлицкому сражению. Пришел Толстой
к этой мысли «по чувству, похожему на застенчивость». «Мне совестно было писать о
нашем торжестве в борьбе с Бонапартовской Францией, не описав наших неудач л
нашего срама»,— признавался позднее Толстой. Перед ним встала задача показать,
что «сущность характера русского народа и войска», явившаяся причиной торжества
в войне 1812 г., должна была «выразиться еще ярче в эпоху неудач и поражений»
(т. 13, с. 54).
Толстой начал роман в седьмой раз. Завязкой был выбран теперь исторический
факт: Аустерлицкое сражение, закончившееся поражением. Из «полувымышленных»
героев участвуют молодой граф Федор Простой, Борис Горчаков, Берг и
князь Андрей Волконский. Эти имена и ряд других деталей сближают новый вариант
с предыдущими: «Три поры» и «День в Москве». Из них Толстой отчасти заимствовал
материал для характеристик и биографий персонажей. Впервые в этом наброске в
качестве действующих лиц выведены исторические .■деятели: Кутузов и Багратион,
Александр I, Наполеон, австрийский император Франц и около двадцати других
участников первой войны. Впервые объединены они с «полуисторическими, полуобщественными
полувымышленными великими характерными лицами великой эпохи»
(т. 13, с. 54), как назвал Толстой героев своего произведения. «12 ноября 1805 года
русские войска, под командой Кутузова и Багратиона сделавшие отступление к Брюнну
под напором всей армии Мюрата, в Ольмюце готовились на смотр австрийского
и русского императоров»,— так сразу с действия началось произведение. В отдельных