Загрузить PDF-версию (2,78 Mb) - Православие и современность

– Для этого надо знать такие места, что в стекле, что в соборе, – нахмурился
Ларошжаклен.
– Так месье Пейран нам их и покажет, – весело ответила София. – Он же архитектор.
У Вас ведь найдутся чертежи Нотр-Дам, месье Пейран?
– Конечно, мадам Севазмиу, самые подробные чертежи, – закивал старичок.
– Часа четыре нам понадобится на захват Ситэ. Часов пять, на минирование собора и
мессу. Отступление тоже будет проводиться в несколько этапов, покуда одни
сворачиваются, другие будут их прикрывать. Мы продержим остров не меньше
двенадцати часов. – Ларошжаклен обвел взглядом десятки обращенных к нему лиц. –
Кровь будет собираться ручьями и искать стока к Сене, а Сена поднимется. Каждый, кто
не видит в себе довольно безумия на участие в этом деле, волен покинуть Париж сейчас.
Никто не осудит.
Ни один из собравшихся не поднялся в ответ. Только отец Лотар, отступив от
трибуны, о чем-то тихо переговаривался с десятком обступивших его прихожан.
– Оставшиеся получат прямые указания от командиров подразделений. Командиры
подразделений останутся проводить тактическое совещание.
– Еще один вопрос, – крикнул отец Лотар снизу, из толпы. – Наши добровольцы еще
не распределены по подразделениям.
– Так вы же, катакомбники, не берете в руки оружия, – изумился Филипп-Андре
Бриссевиль.
– Ради мессы в соборе Нотр-Дам мы возьмем оружие в руки, – ответил отец Лотар.
Глава 14. Баррикады
Припарковаться еле удалось: сначала колеса заехали слишком уж далеко на тротуар,
со второй попытки он здорово поцарапал крыло о неказистый грузовичок с эмблемой сети
прачечных. Нехорошо, водитель может запомнить, с чего это владелец шикарного
"Феррари" и не закатил скандала. Конечно, сам же виноват, но ведь в таких случаях
недоволен всегда не виноватый, а власть имущий.
Касим воровато огляделся: в кабине грузовичка никого, поблизости тоже. Шатаясь
как обкуренный, ведь о правоверном же не скажешь, что он шатается как пьяный, Касим
хлопнул дверцей, начисто забыв, что в салоне валяются на видных местах барсетка, CDплейер,
дорогой зонт.
Скользнув в проходной дворик, весь перегороженный сушившимися на веревках
простынями, Касим, уворачиваясь от мокрых полотнищ, выбрался на соседнюю улочку.
Надо выбрать такое место, откуда никак не виден его автомобиль. Не ровен час, кто номер
приметит.
А все– таки зря он не позаботился убрать вещи в салоне. Ему-то плевать, более чем
плевать. Но если воришки вышибут стекло, будет странно не дать делу ход. А если давать,
встанет ненужный вопрос: а где это было? Ему ведь решительно нечего делать здесь, в
Марэ. Могут срастись ненужные факты. Воротиться, что ли, прибрать от греха?
А, какого черта, ну что он в самом деле собственной тени шарахается?
Касим решительно огляделся по сторонам. Его внимание привлек маленький
магазинчик, каких много в подобных бедных кварталах: полубакалея, полуаптека,
хозяйственные мелочи. То, что надо.
Как и можно было ожидать, в лавчонке была только хозяйка, необъятная толстуха в
черной парандже, деловито пересчитывающая за прилавком упаковки школьных
фломастеров.
– Прошу прощения, ханум (Госпожа (турецк.)), – он говорил по-турецки, в таких вот
кварталах не понимают даже лингва-франка, а по-арабски только молятся. – У меня
сломался мобильник. Не могу ли я воспользоваться телефоном?
Для наглядности он извлек из кармана отключенный сотовый, недовольно хмурясь,
качнул его на ладони. Хозяйка засуетилась, одновременно польщенная возможностью
114