Загрузить PDF-версию (2,78 Mb) - Православие и современность

Эжен-Оливье задержался, хотя вытаскивать из кармана джинсов газетный листок даже не
стал.
– Снаряжение получишь на месте, рю Виолетт, десять, квартира занимает весь
двадцатый этаж, – молодой мужской голос показался знакомым, но Эжен-Оливье
запретил себе пытаться его узнать: как "задницы" пойдут вытягивать кишки, только дурак
может гарантировать заранее, что не расколется. Чем меньше знать, тем безопасней для
всех. – Ты ведь действительно хорошо ладишь с компами?
Эжен-Оливье машинально кивнул, хотя собеседник никак не мог этого видеть. Ему
было чем похвалиться. Редкое умение для француза неренегата. В гетто ординаторов (От
франц. ordinateur -компьютер) раз два и обчелся, интернет-кафе есть, но там стоят такие
фильтры, что и ходить незачем.
– На всякий случай надо скопировать все, все рабочие файлы, весь жесткий диск.
Словом, все, что только сможешь. В твоем распоряжении будет куча времени – часа
четыре. Но лучше уложись в два с половиной. Никакого беспорядка после себя. Никаких
отпечатков, чтоб все было чисто. Удачи!
Скомканная газета отправилась по дороге в урну.
Меньше чем через час Эжен-Оливье, облаченный в синтетический комбинезон и
рыжую каску, ехал в строительной люльке по стене вычурного высотного дома, из тех,
что понастроили уже в исламские времена. До пятнадцатого этажа не было нормальных
окон, их заменяли длинные узкие проемы под самым потолком комнат, да и те были
застеклены на манер какой-то зебры – этаж тонированными стеклами, этаж матовыми,
снова тонированными. Выше шли уже нормальные окна, надо думать, квартиры тут
дороже. Двадцатый этаж он миновал, внимательно оглядев пластиковые рамы. Закрыты,
конечно, но в одном из карманов уютно устроился набор специальных открывашек. Еще
совсем не пыльная листва колыхалась внизу, окутывая зелеными прозрачными облаками
старые крыши. А если представить себе на минуту, что все это – дурацкий сон, что сам он
– просто нормальный рабочий парень, работает, напевая себе на свежем воздухе, а потом
преспокойно пойдет на какую-нибудь дискотеку с девушкой, похожей на Жанну. Там
будут разряды музыкального грома в разноцветной темноте, будет хохот над самыми
дурацкими шутками, будет ликование счастливой юной глупости, на которую имеешь
полное право. Как бы хотелось во все это суметь поверить, а не выходит. Во-первых никак
не получается представить себя в нормальные времена строителем. Учился бы сейчас в
Сорбонне, на самом что ни на есть респектабельном факультете. Во-вторых, раньше, лет
сорок пять назад, когда казалось еще, что привычному укладу жизни ничего не может
грозить, не могло вырасти девушки, похожей на Жанну Сентвиль. Такие, как Жанна,
рождаются только под грозовыми небесами. А ему, пожалуй что, совсем не хочется идти с
девушкой, которая не похожа на Жанну, даже на дискотеку.
Жаль, хотелось помечтать, а не вышло. Этот самый отец Лотар наверняка сказал бы,
что с христианской точки зрения всякие там мечтания вредная фигня, на которую только
впустую уходят силы души. Ну и ладно.
Эжен-Оливье зафиксировал люльку между двадцать первым и двадцать вторым
этажами. Самый раз. Тут каталка висит, там рабочий лезет. Самая что ни на есть
непримечательная картина.
По стене вниз он шел осторожно, навык-то есть, но не тренировался давненько.
Оконный замок щелкнул, легко уступая отмычке. Эжен-Оливье отцепился от троса и
скользнул в отворившуюся створку. Целлофановые бахилы на ноги надо было, пожалуй,
надевать снаружи. Упершись об пол, заляпанные известкой башмаки сразу оставили след
на ковре. Роскошным ковром, вернее натуральным ковровым покрытием, большая, метров
в тридцать, комната была застелена сплошь. Персидский он там или туркменский, фиг
знает. Шикарные апартаменты, ничего не скажешь. Нежно-зеленая кожаная мебель такая
мягкая даже на вид, хоть спи в любом кресле. Какие-то немыслимые растения в
антикварных кадках и вазах. Мягко скользят в петлях резные двери. В спальне еще и
46