Загрузить PDF-версию (2,78 Mb) - Православие и современность

– Госпожа желает пройти на показ мод? – угодливо осведомилась продавщица в
серо-фиолетовом (фирменный стиль магазина) хиджабе. – Только что начался, в зале есть
удобные места.
Зейнаб с удовольствием прошла через раздвинувшиеся стекла дверей в небольшой
уютный зал, где вокруг подиума сидело уже десятка четыре женщин. А вон и Асет, как
раз рядом с ней свободное кресло.
– Уже скупила всю коллекцию или половину, так и быть, оставила мне? – шепнула
Зейнаб на ухо подруге, усаживаясь.
– Как ты меня узнала? – Асет хихикнула через вязаную крючком решеточку. Вопрос
был задан не всерьез: молодая женщина превосходно знала, что второго такого золотистопесочного
наряда ни у кого в зале нет. Плотный шелк, настоящий китайский, есть же
вещи, которые трудно купить даже в Париже.
Ведущая между тем уже объявляла в микрофон демонстрацию модели "Первая роза".
На подиум, щеголяя ровным искусственным загаром, выбежала девушка в черных с
золотой искрой брючках, коротких, выше щиколотки, и такой же разлетайке,
открывающей живот.
Накинутый поверх жилет из темно-красного крепдешина, без застежек, стелился,
подчеркивая порывистые движения. Накрашенные темно красным губы отчетливо
подведены почти черным карандашом, в черных волосах укреплена красная
крепдешиновая роза, "роняющая" в изгибы локонов лепестки.
– Ах, как чувственно! – с огорчением воскликнула Асет. – Но это только на яркую
брюнетку!
Да уж, от Асет, с ее белобрысыми волосами, муж убежит, напяль она такой наряд.
Право
слово,
талак 8 http://www.fictionbook.ru/author/chudinova_elena/mechet_parijskoyi_bogomateri/chudin
ova_mechet_parijskoyi_bogomateri.html - note_8 сделает! Надо будет непременно купить,
уж Зейнаб-то может порадовать кади Малика такой яркой красотой. А полнота ничего не
портит, манекенщица тоже не худышка. Купить и похвастать потом перед Асет.
Зейнаб взглянула на подругу снисходительно, как, впрочем, поглядывала часто. Асет
все-таки правоверная только в первом поколении, из богатой семьи франкских
промышленников, которая успела обратиться пораньше других. Дружны они с детских
лет, и Зейнаб, конечно, знает все, как говорится на лингва-евро, скелеты в шкафу из дома
подруги. Старая злая бабка, умершая всего пять лет назад, упрямо называла внучку
Анеттой. Даже при одноклассницах! Вот позорище, Асет то пыталась отвлечь внимание
девчонок на свои игрушки, то принималась орать на бабку, привычно уворачиваясь от
тумаков. Потешно было. Так что, как ни крути, Асет даже какой-нибудь турчанке не
ровня, не то, что женщине из настоящей арабской семьи. Чего-то нет в этих обращенных,
нет и никогда не будет. На словах они ой-ей-ей, а как взять в руки камень и кинуть в
кафира, так начинаются ужимки и отговорки.
Эжен-Оливье, по привычке беззвучно шевеля губами, повторил все инструкции
Севазмиу. Обычно он проговаривал все от слова до слова каждый час, но в этот раз -чуть
не каждые полчаса. Не то чтобы он опасался что-то забыть, просто было приятно,
повторяя, вновь вызывать в памяти голос, интонации, глаза, движение руки с папиросой.
Не так уж часто доводится получать распоряжения запросто в разговоре с Севазмиу.
Чувство, испытываемое им, можно было бы назвать влюбленностью, но оно не было ею.
Это было то особое, ни с чем не сравнимое чувство обожания, которое человек способен
испытывать лишь в юности, когда душа растет, впивая идеал, обожание, не ведающее
возраста и пола, бесплотное и неистовое, более родственное смерти, чем жизни.
8 Талак – слово-формула развода в исламе: будучи трижды произнесенным мужем
вслух, это слово делает развод свершившимся фактом.
12