Загрузить PDF-версию (2,78 Mb) - Православие и современность

Уран, обогащенный исламской духовностью, это, пожалуй, будет поядренее любого
простого обогащенного урана.
Резюмируем: наша единственная практическая надежда на выживание как раз и
кроется в отставании цивилизации-антипода.
Мы проиграем, если не признаем факта противостояния двух цивилизаций и двух
религий. Трудно и страшно это признать. Но необходимо. Если даже среди самих
мусульман слышатся слова: как же нам ответить миру, почему, если и не все мусульмане
террористы, то все террористы – мусульмане? (Даже без попытки перевалить проблему на
крошечные локальные группы басков и ирландцев…) Самим мусульманам трудно
ответить на этот вопрос. Мы должны сказать: проблема терроризма сто лет назад была –
безбожие, но проблема терроризма сегодня – лжебожие. А мы берем на страницах газет в
кавычки слово "шахидки". Кто объяснит, чем отличаются от них шахидки без кавычек?
По мне, если нынешние шахидки – фальшивые, так спаси нас Господь от настоящих!
Покуда мусульманский мир спорит – пятьдесят на пятьдесят если честно – о том,
угодны ли Аллаху убийства детей, мне очень хотелось написать объединяюще
христианскую книгу. Быть может правильно, что сейчас мысль о такой книге пришла в
голову именно мне, человеку, давно и прочно зарекомендовавшему себя в литературе и
публицистике непримиримым противником протестантов и неокатоликов, противником
послераскольных догматов традиционного католицизма. Я и на страницах этой книги со
скорбью размышляю об ошибках католицизма, во многом способствовавших нынешнему
плачевному состоянию Европы. Но в этой книге я, как моя София, "в одной лодке с
католиками". После разберемся с проблемами внутри христианства, лишь бы отбиться
миром от исламской экспансии. Господи, пусть это "после" у нас будет!
Еще немного о допустимом и недопустимом. Немало копий было сломано в процессе
создания этого романа среди сопереживающих друзей по поводу выходок моей маленькой
Валери. Многие говорили – лучше смягчить, вот нехорошо, что она говорит слово
"задницы", лучше бы ей ругать ислам по сути, а не по тому, как выглядит со стороны акт
намаза, недостойно как-то. Нельзя же становиться на одну доску с какими-нибудь
нормовцами, чьи агенты влияния пишут в своих "фэнтези" еще и не такое о Православной
Церкви. Мне очень не хочется быть с ними на одной доске, но смягчать не буду, просто
постараюсь объяснить.
Валери – не радиоприемник для трансляции голоса свыше. Все, что ей дано слышать,
преломляется через ее сознание – сознание маленького ребенка. Взрослые юродивые
частенько ругались матом. Но ведь для ребенка слова, обозначающие гениталии и коитус,
– ничего не значат. Плохие слова в детском восприятии – то, что связано с ретирадом:
продукт естественных отправлений организма либо органы, которые при оных
функционируют. Ребенок может ругаться только обозначающими их словами, это ему
понятно.
А Валери ругается. Спросите любого психолога: как ведет себя ребенок, которому
позарез необходимо привлечь внимание взрослых, а у него не получается? Один из самых
частых вариантов: ах, вы меня не замечаете, так я буду плохо себя вести. Говорить плохие
слова. "Задница" – это самое плохое, что Валери способна сказать, и уж она идет до конца.
Юродивые всегда идут до конца – а Валери это проявление феномена юродства,
выраженное с чисто детским отчаяньем.
Господа, не принуждайте малютку Валери к политкорректности. Иначе она
рассердится и вас обзовет какими-нибудь "какашками". В старину люди страшились
навлечь на себя гнев юродивого. Не трогайте ее.
Не могу не сказать здесь несколько слов и о другой девочке, о той, что в какой-то
мере послужила прототипом Сони. Мне не удалось сделать прототип неузнаваемым, хотя
близкие друзья и наседали, что надо изменить увечье, изменить национальность, еще чтонибудь
изменить. Не хочу же я уподобиться Эдуарду Тополю, что шакалил среди
сходящих с ума от горя людей прямо под окнами больницы после "Норд-Оста": добывал
163