Загрузить PDF-версию (2,78 Mb) - Православие и современность

– А ты сумела наоборот! – Эжен-Оливье улыбнулся. – Ладно, бежим поскорее,
может, я мальчугана понесу? Он у тебя увесистый! Да не реви ты, никуда мама не делась,
вот она, рядом. После такого переплета можешь считать себя крещеным, парень.
Макисары понемногу покидали собор, возвращаясь на позиции. Остались только
человек шесть-семь молодежи из воюющих катакомбников, и де Лескюр. София не
заметила, когда он вошел.
– Превращать эту штуку обратно в епископское кресло нет никакого резона, –
доносился до Софии голос отца Лотара. – Епископа-то у нас все равно сегодня нету!
Просто вынесите отсюда, но все же подальше, чтоб не мешалось процессии под ногами.
Ришар, Дени, обдерите эти дурацкие микрофоны к… прости Господи, не скажу, к чему!
Де Лескюр, угля-то у нас достаточно?
– Обижать изволите, Ваше Преподобие, я же не спрашиваю, не забыли ли Вы дома
свой потир? Благодарение Богу, старый-то алтарь почти цел, его как неокатолики
использовали в качестве подставки для цветов, так и эти на нем просто книжки сложили!
Они скорей всего не поняли, что это алтарь. Если бы поняли, то разбили бы.
– Ваше Преподобие, а с этим что делать, взгляните!
Что ж, ее помощь пока не требовалась. София не захотела отказать себе в
удовольствии подняться по винтовой лестнице, чтобы взглянуть на панораму Парижа.
Подъем и вправду стоил приложенных усилий, как и сулили путеводители во времена ее
молодости. Зрелище захватывало дух даже сейчас, когда город еще лежал во мраке.
Впрочем, ночь быстро таяла. Летние ночи коротки. Уже можно было видеть не только
вырезанные из черноты на фоне бледноватого неба силуэты, но и сами парижские улицы,
вправду похожие на русла высохших рек, готовые, еще немного, и наполниться людскими
потоками. А не слишком ли много уличной толпы в такой час? София, вцепившись в
каменные перила, вглядывалась вдаль. Вглядывалась изо всех сил, досадуя, что не
страдает старческой дальнозоркостью. Будь все неладно, ох, до чего же оно будь неладно,
это все! Это вчера-то им казалось, что войск слишком много?! Да их, почитай, по пальцам
можно было перечесть, вчерашних!
Короче, все понятно. Боятся, по-хозяйски, сукины дети, боятся использовать
артиллерию, но пушечного мяса им не жалко. Им и хотят задавить, задавить уже как
можно быстрей, наверху нервничают, дергают, грозят…
Что– то блеснуло под ногами. Удачно неизвестно кем и как оброненный мобильник.
Ведь несколько раз она хотела запастись за минувшие сутки телефоном, но так и не
удосужилась. Если б не случайность, пришлось бы сейчас сломя голову бежать вниз.
– Хорошо, что это Вы, Софи! – незамедлительно отозвался Ларошжаклен. – Я как раз
хотел узнать, как у вас там дела.
– А я, напротив, звоню рассказать не о наших делах, а о ваших. Анри, пора
выволакивать пулеметы, гранатометы, артиллерию, словом, уже нет никакого смысл а
таить весь наш арсенал.
– Софи, они ведь тогда тоже пустят в дело пушки.
– Не успеют, они их даже не думали подвозить.
– Вы наверное знаете?
– Как Вы думаете, где я сейчас, Анри? На крыше Нотр-Дам.
– Что же, из этого я делаю вывод, что у вас все в порядке.
– Да, более чем, – София откинула прядь, брошенную ветром в лицо. – Я думаю,
церковь уже приведена в порядок, насколько это вообще возможно. Нам понадобится
меньше трех часов на все про все. Анри, единственный шанс в том, что они не знают, как
мало нам уже надо. Я не знаю, успеем ли мы связаться еще. Через два с половиной часа
Вы должны дать отмашку на отступление.
– Я заметил время. Через два с половиной часа мы начнем сворачивать линию
обороны.
146