Загрузить PDF-версию (2,78 Mb) - Православие и современность

Но цели, цели у Маки нет! Война ради войны, и только. И на ней гибнут сотни людей.
Этот мальчишка сегодня рисковал своей юной жизнью ради того, чтобы стало меньше
всего лишь одним мусульманским мерзавцем. Но в конце концов счета истощатся,
истощатся запасы военных складов, убежища будут раскрыты, последний из вас будет
казнен. Мусульмане победят окончательно.
– В конце концов виноградники вырубят, убежища будут раскрыты, последний
Миссал 26 http://www.fictionbook.ru/author/chudinova_elena/mechet_parijskoyi_bogomateri/chu
dinova_mechet_parijskoyi_bogomateri.html - note_26 будет уничтожен, последнего
священника убьют. Мусульмане победят окончательно. – В глазах Софии словно плясал
веселый черный огонек.
– А вот и ничего подобного! – Серые глаза священника смеялись в ответ. – Когда
прекратится Литургия, наступит Скончание Дней. И не победят они, а полетят кувырком в
пекло. Это вас, по вашей логике, они переживут, а нас, по нашей, – нет!
– Ух, какая бездна католической гордыни! Вы еще мне скажите, что в Польше служат
не традиционную мессу, а православная Россия с Афоном вовсе не в счет!
– Я не дерзну говорить ничего подобного, и Вы это знаете. В наши довольно-таки
последние времена каждый отвечает за себя. Я не в России и не в Польше. Я служу во
Франции. И я должен служить так, словно только от моих молитв и зависит срок
Скончания Дней. Конечно, тут есть элемент гордыни. Но нас учили превращать пороки в
движущие механизмы благого деяния.
– Я понимаю. – Черные свечки в глазах погасли, лицо Софии сделалось каким-то
неживым. – Этот мальчишка, Левек, скорее всего не доживет не только до моих лет, но
даже и до Ваших. Но отец, а какой у него есть выбор? Жить мусульманином?
– Вспомнить, что он рожден христианином.
– Ну уж тут Вы хватили. Дорогой отец, да он рожден в каком-нибудь тридцатом
году. О каком христианстве может идти речь? Вам ли не знать, что реформы Второго
Ватикана выхолостили католицизм? Задолго до официального падения Рима, да и не пал
бы Рим иначе. Вы сами служите Литургию только потому, что Ваши предки
принадлежали к жизнеспособному меньшинству. Но разве это Ваша заслуга?
– Не моя, Вы правы. И все же я стою на том, что моя деятельность имеет цель, а
Ваша – нет.
– Умереть не на коленях – разве это нельзя назвать целью?
– Не знаю, Софи. Простите меня, но я действительно не уверен.
Электронные часы показывали пятнадцать минут третьего, где-то снаружи
подступало утро, весеннее, полное запахов клейкой распускающейся листвы. Трудно
было поверить в это здесь, в мертвом механическом пространстве, лишенном времени
года.
Контрабандные русские папиросы почти все перекочевали уже из своей картонки в
обращенную пепельницей пластиковую баночку из-под кофе, где тихонько дотлевали,
источая не самый приятный запах. Но последним двум еще не вышел срок превратиться в
смятые окурки – София небрежно уронила пачку в свой глубокий карман.
– Это Вы должны простить меня, дорогой мой отец Лотар. Я ведь действительно
благодарна Вам за то, что Вы копаетесь со мною вместе в пепле и лаве моего прошлого.
Ну, а что касается практического смысла… Я ведь вправду ничего не делаю зря. Я чую
что-то в воздухе. Что-то очень важное, что коснется в равной степени и меня, и Вас, и
макисаров, и катакомбников. Быть может, это и станет обретением цели, не знаю.
мессы.
26 Миссал – богослужебная книга Западной Церкви, содержащая чинопоследование
44