Загрузить PDF-версию (2,78 Mb) - Православие и современность

деле это всегда будет пятая колонна, микроб чудовищных болезней, безмятежно спящий
хоть миллион лет в соляном кристалле. Да нет, теперь уж не забудется. В истории России
было слишком много подобных ошибок, а ныне ошибаться нельзя.
В который раз в бессонные ночи карта мира проплывает перед его глазами. Иногда
виртуальная эта карта движется ровно, словно пряжа в руках сербской старухикрестьянки.
Иной раз какой-то фрагмент вдруг меняет масштаб, разрастается, будь то
Израиль, необычайно усилившийся благодаря массовой эмиграции десятых годов, начало
которой положил некогда призыв Шарона, или вовсе Австралия, оставшаяся
идиллическим оазисом старинной западной жизни, но не играющая существенной роли в
мировом раскладе, Япония ли, еще больше замкнувшаяся в своей культурной
обособленности, словно жемчужина, вернувшаяся в раковину, Индия ли, живущая в
перманентной войне, не проигранной до сих пор только благодаря многочисленности
своего населения.
А кто он сам, Слободан Вукович, погруженный мыслями в геополитический
калейдоскоп? Человек, заместивший абстракциями страсти, или просто тщательно
выверенный прибор, фиксирующий баланс сил?
А если второе, то стрелка прибора подозрительно подрагивает. Что-то может
сместиться. Об этом шепчет ночной Париж за окнами его фешенебельных апартаментов,
об этом разевает пасть давно остывшая пита на мейсонской тарелке, об этом стучит кровь
в висках.
Баланс может нарушиться.
Глава 4. Исповедь без конфессионала. Эстония, 2006 год
Анне Вирве приоткрыла створку новенького стеклопакета, и в комнату тут же
ворвался шум Нарва Манте. Да, хоть окна и не выходят на само шоссе, но это, конечно,
существенный изъян квартиры. Второй изъян – под окнами с шоссе сворачивают
трамвайные пути. Есть и третий – потолки уж слишком низкие. Но что толку огорчаться,
другое стоит других денег, совсем других. Не каждая самостоятельная женщина может
купить ь наше время к тридцати годам четырехкомнатную квартиру почти в центре
Таллина. Почти в центре, впрочем, это как сказать. Что касается жителей этих
утомительных мегаполисов, для них "почти центр" это минут двадцать ехать. В Таллине
пятнадцать минут пешком от башенок Виру – конечно, не окраина, но все же…
Анне решительно затворила окно. При хорошем кондиционере загазованный
уличный воздух и не нужен. Хватит себя терзать вопросом, возможно ли было приобрести
на свои деньги что-нибудь получше. Прежде всего гадать поздно, дело сделано. Ну и
потом она без того ждала слишком долго. Ведь в последние шесть лет серьезные
заработки прекратились, приходилось выкраивать гроши – по какой-нибудь жалкой сотне
евро в месяц иной раз. А годы не ждут – пора устраивать жизнь. Разве нищая, ютящаяся в
комнатке у родителей, в паршивом районе Ыйсмяэ, может рассчитывать найти себе
достойную партию? Смешно. И дело ни в каком не в расчете, глупости, дело в стиле
жизни.
И квартира совсем не дурна. Кухня отделена от улицы квадратной хорошенькой
лоджией. Анне долго колебалась при ремонте: не увеличить ли саму кухню сносом
внутренней перегородки? Вышла бы кухня-столовая. Но удержалась, и хорошо сделала:
уже не модно выставлять напоказ мойки и холодильники-морозильники. Получилось куда
лучше: из гостиной выход в зимний садик, а через стеклянную стену маленькой кухни
видны лохматые зеленые заросли. Анне с улыбкой потрепала рукой гриву папируса,
вскинувшего султан над керамической кадкой. Влезла даже скамеечка – один гость или
два смогут удалиться сюда из гостиной со своим кофе. Ох, сколько денег ушло на эту
гостиную! Вспомнить страшно, что тут было, когда она купила квартиру. Обои с какимито
старомодными узорами на неровных стенах, серый линолеум в черных проплешинах.
Кажется, прежними владельцами были какие-то старички. Пенсионеры сплошь и рядом
36