Двойная радуга

инвалид ловко передвигался на своей платформе.
Посмотрел на Андрея пронзительными синими
глазами, повернулся к прилавку:
— Наташа, — сказал свежим напористым
голосом, — сегодня мне не повредят фронтовых
пятьдесят граммов и водички запить, а Валерке
моему шоколадку.
П роворно открыл своими культями кошелек-«аппендицит»,
закрепленный на теле,
какими-то невероятными движениями, даже
показалось, что пальцы есть, отсчитал деньги.
Племянница вышла в зал, инвалид был на голову
ниже прилавка, подала пластиковый стакан.
«Как пить будет?» — подумал Андрей. Инвалид
уверенно сжал обеими культями мягкий
стакан, опрокинул. Зазвонил сотовый, вы тащил
его, и опять удивительная проворность:
ткнул кнопку и поговорил, прижав культей
к уху аппарат.
«Это Антон, — пояснила племянница, проводив
посетителя до двери, — афганец. Страшно
обижается, если относятся к нему как к инвалиду.
Живет в селе. Приезжает по выходным,
привозит табуреточки, детские стульчики —
под заказ с женой делают. Этого на жизнь не
хватает. Стоит на рынке в проходе с пластиковой
баночкой из-под майонеза, но никогда
не попросит: «Подайте». Просто стоит. Не
возьмет, если кто начнет жалеть. Ни за что.
Казалось бы, калека, увечный, но в нем т а ­
кая сила жизни! «Я мужик — должен кормить