Двойная радуга

плану: вначале кустарник посылается на прорыв
— настырно осваивает территорию, затем
поднимаются деревья... И ку-ку, Гриня, вскоре
следа не отыщешь от былых достижений местной
цивилизации... Мы одолели сотню метров,
угодили хором в яму, из которой торчал кусок
шпалы, после чего окончательно разуверились
в решении двигаться по насыпи. Дойдя
вдоль нее до опушки, свернули в лес. М етров
на триста углубились в чащу, наткнулись на
дорогу и не обрадовались. Заброш енность не
только на железнодорожную насыпь уничтожающе
действует, лесную дорогу превращ ает
в непроходимый участок. Деревья падают слева
и справа на полотно, тут же кустарник и молодая
поросль забивают недавно чистое пространство.
В тайге приходилось влетать в буреломы.
Там они проходимее. Лежат сосны, что-то
обойдешь, где-то перелезешь. Здесь дубы. Конкретные.
Сантиметров сорок в поперечнике,
а то и все восемьдесят. Л еж ат друг на друге.
Стали обходить завал лесом, потеряли дорогу,
пометались — снова на нее наткнулись, немного
продвинулись — еще один завал...
«Т ак никогда не дойдем! — сделал вы вод
Олег. — В каком направлении О рехово?» Я был
так уверен в себе, что карту мы забыли в бардачке.
Собираясь, поскидались быстренько, план
и ровали из П рудиков в двенадцать вы йти,
только к четырем разогнались. Помогла карта
или нет — вопрос, но О рехово, это знал четко