Двойная радуга

побыстрее. Я в тот день вижу, бабуля суп варит.
Пустой — ни мяса, ничего такого. Думаю, надо
что-то купить, побежала в магазин. Тушенки
пару банок взяла, рыбных консервов, сыру. Дед
Степан от калитки увидел меня с кульками, как
напустился: почему одна пошла? «Хочешь, чтобы
я потом всю жизнь корил себя?» После этого
всюду сопровождая меня, брал с собой черенок
от лопаты в качестве оружия. Вроде посох,
но готов пустить в дело в любой момент. С черенком
на автовокзал провожать поехал. Дед
с черенком, бабулька с корзинкой. Стояли, пока
двери не закрылись. Автобус тронулся, дед
перекрестился, бабулька меня перекрестила.
Иногда так хочется туда съездить, до земли
поклониться старикам. Сердечно отнеслись.
Но боюсь даже номер их телефона набрать, не
навредить бы людям.
...Максим очнулся в воронке. На лицо падали
капли. Подумал: «Дождь». И тут лее: «Почему
теплы й?» Глаза открыл: «Почему красный?»
Потом будет вспоминать: «Час назад
курил с ними, смеялись, а тут лежат...» Как получилось,
что его не тронули, теперь уже не узнаешь.
Может, что-то спугнуло? Или отрезали
голову тому, чей труп лежал на нем, а его
в спешке не заметили... Друзья лежали без голов.
По тогдашним расценкам чеченцев голова
солдата стоила сто долларов, офицера с погоном
— пятьсот... Максим начал выбираться
по трупам. Правая рука не действовала, правая