Двойная радуга

сидели ореховцы зиму без орехов. В любой
год дед Ф аддей заготавливал мешков шестьвосемь.
С недозревшим поступали следующим
образом. Протапливалась до мелких углей русская
печка, засыпалось прямо на угли полмешка
орехов. Угли из рубиновых превращались
в темные, а орешки томились, жарились. Приобретали
вкус, отличный от ореха, созревш е­
го в естественных условиях, да вовсе не хуже.
Посредине стола ставилась большая эмалированная
миска с орехами, мы садились на лавки
напротив друг друга. В те самые первые годы,
которые помню, собирались за столом дед
Фаддей, баба Таня, баба Дуня... Молоточки тук
да тук, неспешный разговор...
Баба Дуня рассказывала библейские истории.
Сейчас понимаю, в первую очередь истории
предназначались моим ушам. Рассказы ­
вала о пророке Ионе, три дня прожившем во
чреве кита, о пророке Иове, который безропотно
терпел все испытания, о Ное, построившем
ковчег против потопа... В иные вечера были перебои
с электричеством, на этот случай на подоконнике
стояла наготове керосиновая лампа...
С полным бачком топлива... Речь у бабы Дуни
(осознал эту особенность много позже) размеренная,
образная, с богатым словарным запасом.
Будто риторике училась. Вставая на молитву,
обязательно повязывала чистый платочек...
На мои шалости говорила: «Твой Ангел Хранитель
плачет горькими слезами и крылышком