Двойная радуга

бабушка, я и кошка — тоже женского рода. Одна
Муся жила гармоничной жизнью. У нее были
кавалеры, регулярно приносила котят, славные
всегда, пушистые...
Бабуш ка в Бога не верила, никогда ничего
про веру не говорила, ни хорошего, ни плохого.
М ама над верующими подсмеивалась. П о­
креститься уговорила я ее, согласилась за год
до смерти. Один раз исповедалась, причастилась.
Один раз пособоровалась.
Когда батюшка старец Николай Гурьянов,
напутствуя паломников (в том числе и меня),
приехавших к нему на остров Залит, просил обязательно
соблюдать заповедь: «Чти отца своего
и матерь...», — мое сердце не обдало жаром, дескать,
поздно, тут я чиста, этот долг перед мамой
и бабушкой выполнила. Можно было, наверное,
и лучше, да слава Богу, хватило ума, не хуже...
Икона для президента
К воскресным школам в детских учебных
заведениях в начале девяностых относились настороженно,
официального запрета не было, но
и не приветствовали. У баптистов я приобрела
хороший опыт воскресной школы. Придя в православие,
попросила благословение у влады ­
ки работать с детьми. Директор детдома, куда
я обратилась, среднего роста женщина, крепко
сбитая, лет сорока, послушала меня и сказала,