Двойная радуга

от окна оттащу, посреди комнаты поставлю,
чтоб по шторкам не забрались, на меня не спикировали.
Пыталась на улице спать. Тепло, но
тревожно под открытым небом...
Купила Оксане смертное —ничего у них не
было. Нашла ее родственников, отчитала: что
это вы своих бросили? Дала им денег на похороны,
па крест и оградку. Уехала с чистой совестью.
Больше ждать не могла — отпуск закончился.
Двадцать дней у них пробыла. Когда
уезжала, тетя Маруся в меня вцепилась, плачет
горькими слезами. Договорились, буду посылать
деньги, но с условием — как получит, чтобы
сразу сообщала. С год переводы отправляла
и сообщения получала, а потом перевод вернулся...
Перед отъездом купила ей пяток молодых
курочек с прицелом: будут нестись, а яички —
подспорье бабушке с ее ничтожной пенсией. Да
не удалось тете Марусе пополнить рацион свежими
яичками — крысы у курочек ноги отъели.
В Киргизии оглоблю в землю воткни —груши
вырастут. В молодости завидовала Оксане
с Мишей. Вот бы в такой край перебраться.
Жили они просторно, богато, щедро. Алкоголь
все смел. Как в том анекдоте. Мужик у кабака
удивляется: какая маленькая дверь, а сколько
туда прошло? Дом со всеми амбарами и надворными
постройками, лошадь с жеребенком,
корова с теленком...
Я тоже боялась за своих сыновей, у мужа
в роду что-то есть — мужчины рано умирают.