Двойная радуга

пошлет. Зря считала себя добытчиком важной
информации. Ее горячие рассказы о рабах воспринимали
равнодушно: «Мамаша, вы лицо заинтересованное,
ваш сын покинул самовольно
воинскую часть. Почему мы должны вам верить?»
— «Вы поезжайте туда, — пыталась она
достучаться, -- посмотрите, там госпиталь, как
проходной двор, рядом овраг, посмотрите на
того Ахмета». Ф акты Лидии Васильевны, помноженные
на эмоции, не вдохновляли военкомовских
офицеров.
Никто никуда не поехал. Не получив танков,
Лидия Васильевна поехала сама. Раз, да
другой, да третий. Десять тысяч долларов для
нее были неподъемными деньгами. По временам
второй чеченской войны ее квартира столько
не стоила. Да что значит продать квартиру? На
ее руках мать старушка, парализованный отец.
Поездки в Ставропольск ничего не давали.
Без денег Ахмет разговаривать не хотел. Гнал
от себя: «Русски не понимай, ничего не знай!»
...В часовне стало заметно теплее. Печка гудела.
От нее исходили горячие волны.
— Весна настанет, — посмотрела на потолок
Лидия Васильевна, — будем мыть стены.
Сейчас хорошо топится, а с осени намаялись,
начинаешь разжигать, весь дым сюда... Стены
вон совсем закоптились. Ничего — отмоем.
Лидия Васильевна добавила масла в лампадку
перед иконой Спасителя, вернулась к основной
теме разговора: