Двойная радуга

с отцом от разъезда, я притомился, отец забросил
к себе на плечи. Высоко сижу, далеко видно.
К Старково подходим, и вдруг петух... Д о­
мов десять стоят безжизненно целые, в одном
дворе кречет воинственно закукарекал, дескать,
на боевом посту... Отец удивился: «К ак он зиму
пережил?» Последние жители покинули деревню
годом раньше, петух отказался переселяться.
Залез в укромное место, как только хозяева
принялись живность готовить к переезду...
Единственным старковцем остался на всю улицу.
Каким-то чудом зиму перемог — лисе не
угодил в лапы, морозы перетерпел...
От Старково до Орехово всего ничего, дорога
четкая под ногами, и вдруг мы уперлись
в заросший косогор. Смотрю на него и в толк
взять не могу, где мы? Олег уверенно говорит:
«Здесь была деревня. Видишь, сплошь малина
и крапива. Крапива всегда оккупирует заброшенные
дворы и огороды».
Я встал на валун, покрутил головой, и в ней
прояснилось. Орехово! Без всяких сомнений.
За буйными в рост человека зарослями чернел
дом Хлыстовых. Самый большой и добротный
в деревне. Пятистенок. Он и сейчас выглядел
хорошо. Целая крыша, окна со стеклами.
Когда-то стоял здесь забор, за ним тян у­
лись ровные грядки с огородиной, дорожка бежала
к крыльцу. Дом Хлыстовых будто перенесли
по воздуху из Орехово и поставили на
диком месте.