Двойная радуга

Я взяла два отпуска, досмотрела ее до последнего.
Зинаида месяца за три до смерти приезжала,
мать ей все, что получше из своего — халаты,
платки, кофточку (я, конечно, покупала) — отобрала.
Та взяла.
В церковь свекровь ездила на Тарскую, раза
два в месяц, по воскресеньям обычно. Обязательно
на Пасху, на утреннюю службу... Куличи
она меня научила печь. Первый раз в церковь
я с ней поехала, показать, где расположена, да
сама не решилась зайти, во дворике ждала...
Двадцать один год с того дня прошел, прежде
чем я переступила порог церкви... Этой же —
на Тарской.
Брат мужа, Михаил, первым из троих умер.
В последний раз приехал к нам в гости, ему
каких-то шестьдесят пять, а мозги, как у древнего
старика. Алкоголь все выжег, высушил.
Мужу стыдно и больно. У Михаила, когда мы
к ним в Киргизию в гости ездили, во дворе жили
бульдог Булька и дворняжка Муха. Маленькая,
но звонкая... А уж как Булысу донимала.
Зубами за щеку уцепится и висит. Тот терпиттерпит
прилипалу, ждет-ждет, когда надоест.
Потом терпение лопнет: мотнет головой — Муха
летит через двор. Но тут же вскочит и галопом
к Булысе, снова норовит повиснуть на
нем. Миша недели полторы у нас жил и каждый
день повторял одну и ту же новость: «Галя, а ты
ведь помнишь нашего Булысу? Сдох он. Ж алко,
столько лет вместе... Я даже плакал». Муж