Двойная радуга

с судьбой — маленькими буквами татуировка,
склонная к побегам — большими.
В первый день я пошла в военную прокуратуру.
Думаю, если они прислали известие
о дезертирстве сына, надо к ним. На порог не
пустили. Слушать не стали. Раз иногородняя —
иди и близко не подходи. В военкомате не лучше.
Стало ясно, помощи ждать неоткуда.
Это уже дома, когда дойму военкоматовских
своими визитами, они мне прямо скажут:
«Твой сын? Твой! Сама и ищи!» Кричала на
них: «Я вам его отдала —вы мне его вернете!»
А что толку, получила в ответ: «Надо было не
отдавать!»
В госпитале в Ставропольске ничего толком
тоже не могла узнать. Вот, дескать, утром
был, а потом не стало... Спрашиваю: куда раненный
в ногу, на костылях, без одежды, без
документов, в совершенно незнакомом городе
может уйти? Билась, билась об стену, пока
одна медсестра глаза не открыла, что я нахожусь
не в России, а на Востоке, здесь дело,
куда ни кинь, тонкое. Они всего боятся. Медсестра
моего возраста, разговорились... Я плачу,
рассказываю, что сама медик, замуж молоденькой
девчонкой вышла и пять лет не могла
родить. А теперь потерять сына! Она пошла на
откровенность, но предупредила: «Мне, моим
детям здесь жить. Наедине скажу, в свидетели
не пойду, на людях от своих слов откажусь».
От нее узнала: Максима выкрали.