Двойная радуга

металлические, — а потом появился небольшой
«незаселенный» участок, где и похоронили. Какие
ворота — не отложилось в памяти. Поехали
в пансионат. Никто не помнил бабу Дуню. Девять
лет миновало, директор сменился, персонал
обновился. Нам посоветовали обратиться
к старшей медсестре, та недавно ушла па пенсию,
до этого тридцать лет отдала пансионату.
Ветерана медслужбы застали дома, сидела на
табуретке во дворе. «Помшо-помню вашу бабушку,
но до кладбища сама не дойду, нога отстегивается
совсем». Машина была загружена
под завязку: палатка, лодка, спальники, удочки,
сапоги... Забит багажник, задние сиденья. Имелось
всего одно пассажирское сиденье — рядом
с водителем. Олега пришлось оставить на л а­
вочке у дома медсестры. Осторожно наступая
на больную ногу, медсестра повела между могил:
«Н а моей памяти всего троих и хоронили
из пансионата, умерло больше, но их родственники
забирали. Нам в свое время сельсовет выделил
угол на кладбище...»
Вышли к месту. «У зн аете?» — спросила.
Ничего я не узнавал. «Значит, так, — показала
на могилу чуть в стороне, — эта совсем свежая,
в прошлом году зимой фронтовика-летчика
хоронили. Веселый был старичок. А вот
одна из этих...» Моя спина похолодела на словах:
«О дна из этих двух ваша. Первой похоронили
ваш у бабушку, а следом сразу после Т роицы
— дедушку. Крест ваш помните?»