Двойная радуга

на входе. Я со своей расторопностью оказалась
последней. К косяку притулилась, тяжело на ногах
стоять. При моём полутораметровом росте
из-за людей батюшку не вижу. Он спрашивает:
— Что ты там подпёрла двери? Ну-ка иди
сюда.
Ему тут же пояснили, что я из последних,
стою в соответствии со своей очередью. Нам
даже в келье почитаемого старца надо права
качать. Батюшка говорит:
— А у меня будет первая.
Подошла к нему, глянула, у него с ног течёт.
Сидит на одном кресле, ноги в носках на другом,
до колен открыты, икры сплошь в мокрых
ранках, язвочках. Диабет. Я на коленочки упала
перед ним.
Он говорит:
— Тебя ведь Надей зовут?
Думаю: «Откуда знает?»
— Надя, — киваю.
Продолжает:
— Ты очень сильно болеешь и куда-то уже
ходила?
Снова удивилась.
— Ты не печися, — говорит, — я про тебя
всё знаю. Хочешь, сейчас расскажу?
Одно сказал, другое.
— Тебе этот вчера насоветовал делать операцию.
Собираешься слушать его — езжай.
— Не знаю, — говорю, — батюшка, что делать?
Плохо мне. Помолитесь за меня.