Þëèàí Êóëàêîâñêèé ÈÑÒÎÐÈß ÐÈÌÑÊÎÉ ËÈÒÅÐÀÒÓÐÛÀíäðåé Ïó÷êîâ ÞËÈÀÍ ÊÓËÀÊÎÂÑÊÈÉ: ÏÐÎÔÅÑÑÎÐ È ËÅÊÖÈÈПотому куда милее версия культурно-историческая и символическая: духовныйсклад Кулаковского тому подспорьем. Отношение Кулаковского к Киевунельзя признать провинциальным: какая уж провинциальность, «завоеванность»(по Хлебникову), если историю <strong>римской</strong> <strong>литературы</strong> преподавать ехал.Большинство горожан едва ли правильно говорили на русском языке, дома вышетрех этажей были редкостью, по центральным улицам разгуливали куры, аизвозчики орали во все горло… Провинция! 42 Если, по слову того же МиронаПетровского, европейские национальные культуры развивались либо как централизованные,сосредоточенные в столицах, либо как децентрализованные,рассредоточенные по периферии 43 , то феномен и возникновения Императорскогоуниверситета в Киеве 15 июля 1834 года, и преподавание в небольшомтогда южнорусском городе латинской словесности и истории <strong>римской</strong> <strong>литературы</strong>есть свидетельство стремления выйти из «периферийного» рассредоточениякультурной Европы, заставить провинцию развиваться как центр. Именноэто, а не трамвай, телеграф и телефон, горячая вода и электрические фонари, —чем так гордился Киев, будучи к 1897 году третьим по численности населениягородом Российской империи (247,4 тыс. чел.), — превращало его в рассадникне материальной, но духовной культуры. Разве в провинции тема «ФилософЭпикур и вновь открытые его изречения» собрала бы аудиторию, или городскаягазета опубликовала бы статью «Цицерон в европейской культуре»? Едва ли.42 Д. Н. Овсянико-Куликовский указывал на контраст, который образует коренную и роковую чертурусской действительности 1880–1890-х гг. — «противоречие между скудностью, беспомощностьюнашей материальной культуры и относительным богатством идейной и моральной жизни интеллигенции.Нищета народных масс, жалкие избы, разобранные крыши, хронические голодовки, отсталостьземледелия и промышленности и т. д., с одной стороны, и высота моральных запросов, обилие благородныхчувств, постоянный урожай идей, более или менее возвышенных, — с другой» (Д. Н. Овсянико-Куликовский. <strong>История</strong> русской интеллигенции. Изд. 5-е. СПб, 1914. Ч. 3. С. 102). Если Овсянико-Куликовскийобратил внимание на следствие, то А. П. Чехов — на причину: «Хорош белый свет — однотолько в нем не хорошо: мы. Как мало в нас справедливости! Как плохо мы понимаем патриотизм!Пьяный, истасканный забулдыга-муж любит свою жену и детей — но что толку в этой любви? Мы, говорятв газетах, любим нашу родину — но в чем выражается эта любовь! Вместо знаний — нахальствои самомнение паче меры, вместо труда — лень и свинство, справедливости нет… Работать надо — а всеостальное к черту! Главное — быть справедливым, а все остальное приложится» (в письме А. С. Суворину9.XII 1890; цит. по: А. П. Чехов в воспоминаниях современников: Сб. / Под ред. А. И. Котова. М.,1947. С. 210). И Кулаковский работал.43 Мирон Петровский. Мастер и город: Киевские контексты Михаила Булгакова. Киев, 2001. С. 11.Кстати, недавно увидел свет перевод этой работы на польский язык: Miron Pietrowski. Mistrz i Miasto:Kijowskie konteksty Michaila Bulhakowa. Poznan, 2004. 320 s.XXIIРавным образом едва ли из провинциального университета вышли бы Н. А.Бердяев, С. Н. Булгаков, Лев Шестов, Г. Г. Шпет, Я. Э. Голосовкер, С. Д. Кржижановский,М. А. Булгаков, не будь он пронизан духом «центровой» культуры?Римоцентризм мировоззрения Кулаковского был пропорционален киевоцентризмуего бытия. Римское семихолмие, заимствованное Константином Великимдля Константинополя, ландшафтно подтверждалось киевским семихолмием,и Ромул с Ремом были равно значимы для начальной истории Рима, какКий, Щек, Хорив и Лыбедь — для начальной истории Киева. Кулаковский немог не ощущать подобного родства, когда с горечью писал: «“Минула лета Ярославля”,когда греческая речь не была чужда в нашем Киеве» 44 .Вместе с тем не стоит упускать из виду, что преподавание латинских авторови истории <strong>римской</strong> словесности было профессией Кулаковского и занятиемпо должности, сочинительство же научных трактатов — не слишком обязательнымзаполнением досуга; и когда первое совпало со вторым, будни с досугом,— превратилось в деяние, взрастившее интеркультурный плод. Может, втаком режиме (когда делается необязательное) культура и развивается, посколькунет у нее иных рычагов?Не знаю, насколько корректно проводить сопоставление киевских лекцийКулаковского с «киевскими» текстами Михаила Булгакова, но на предмет ихпрямых и переносных аллюзий — Рим — указать уместно.Чем более человек видит, тем более для него открывается удивительное:Кулаковский был в Риме и, пережив его, пересказывает; Булгаков не был — идомысливает. «В свои инсценировки для театра и сценарии для кино… Булгаковс озадачивающим постоянством стремился внедрить Рим, а… редакторы с цензорамивкупе столь же постоянно Рим у Булгакова вычеркивали» 45 . Почему?Вечный Город Кулаковского, который сразу начался как город 46 , — и такой констатациейоткрывалось им всякое изложение истории Рима, римских древностейи <strong>римской</strong> <strong>литературы</strong>, — и Город в «Белой гвардии» (как отмечалось МариэттойЧудаковой и Мироном Петровским 47 ), в этом самом что ни на есть город-44 Ю. А. Кулаковский. <strong>История</strong> Византии: В 3 т. 3-е изд., исправ. и доп. / [Науч. ред. А. А. Пучков].СПб, 2003. Т. 1. С. 52.45 Мирон Петровский. Мастер и город... С. 250.46 Это утверждается Юлианом Андреевичем всюду, где он пишет о начале Рима: и в данных лекциях,и в лекциях по «Истории Рима», и в докторской диссертации «К вопросу о начале Рима» (1888), ив первом томе «Истории Византии» (1910): «Рим на заре своего существования был городом. Царственныйход истории Рима превратил этот город в мировое государство, охватившее кольцом весь бассейнСредиземного моря» (Ю. А. Кулаковский. <strong>История</strong> Византии. Т. 1. С. 55).47 «Булгаковский Город — не четвертый Рим, а также не третий и не второй, он просто — Рим: город,равный миру, отождествленный с миром» (Мирон Петровский. Мастер и город… С. 271).XXIII
Þëèàí Êóëàêîâñêèé ÈÑÒÎÐÈß ÐÈÌÑÊÎÉ ËÈÒÅÐÀÒÓÐÛÀíäðåé Ïó÷êîâ ÞËÈÀÍ ÊÓËÀÊÎÂÑÊÈÉ: ÏÐÎÔÅÑÑÎÐ È ËÅÊÖÈÈском и киевском романе (1923–1924 гг.), Булгаков «уравнивал родной город наДнепре с Вечным Городом на Тибре: Киев — Город — Рим» 48 . Но Булгаков обэтом написал так, что нужно было расшифровывать и доказывать, а Кулаковскийв таком образе и в таком видении Города трудился сорок лет — пожалуй,единственный в то время в Киеве. Вот оно — противоречие между миром увиденными миром доказанным.Недаром началами <strong>римской</strong>, так сказать, территориальной, предыстории вдокторской диссертации в 1887–1888 годах Кулаковский занялся именно в Киеве.Неужели не мог выбрать иную тему: что-то же его, недавно ставшего киевлянином,к этому подвигло? Ведь не только специальность? Если у Булгакова«феномен исчезновения великого города принадлежит не реальности, а художественномумиру романа» 49 , то в лекциях Кулаковского феномен появления великогогорода принадлежит реальной действительности изложения истории<strong>римской</strong> <strong>литературы</strong> как культурно-эстетическому миру киевской жизни, киевскихчтений и студенческого слушания.Априорное убеждение Юлиана Андреевича, что «Рим на заре своего существованиябыл городом», подводило фундамент к его дальнейшим рассуждениям.Кулаковскому надо было от чего-то оттолкнуться, и он оттолкнулся от имже выдвинутого постулата, в то время так и не опровергнутого. Это сейчас мы(якобы) знаем, что «первоначально Рим был лишь небольшим политическимцентром племени латинов в средней Италии. На севере соседями Рима были этруски,народ невыясненного происхождения..., на востоке — горные италийскиеплемена, говорившие преимущественно на оскском языке, родственномлатинскому. На протяжении VI–IV вв. Рим постепенно превращался из родовойобщины в рабовладельческое государство» 50 . Видите, сколь осторожно констатируетсяпостепенность, медленность процесса — так оно обычно и происходитв жизни. Речь идет о римском синойкизме. Но современное искусство и принципырасселения есть прямая противоположность римскому синойкизму — искусствусселения общин в целое 51 . «Особенностью римских условий, — продолжимцитату, — было то, что это развитие происходило в трудной обстановкевнешней борьбы на два фронта: с одной стороны, против этрусских торгово-ремесленныхполисов, с другой стороны, против горных италийских племен, ещеПреподаватели Императорского университета св. Владимира. В первом ряду слева направо:профессора Т. Д. Флоринский, Ю. А. Кулаковский, Н. В. Бобрецкий и др. Фото 1903 г.не вышедших из родового строя» 52 . Не понятно лишь, кто именно боролся: еслиримский гражданин, то Рим существовал, чтобы «бороться».Как бы ни было, Кулаковский уверен накрепко: «В начале истории Римаслова город и государство соответствуют одному понятию, термин civitas обозначаетизвестную территорию и совокупность ее населения, всех граждан, cives…Город Рим как город закрывал собою государство… Принадлежность всех римскихграждан к городу Риму стала фикцией в течение первого же века жизни<strong>римской</strong> республики, но фикция эта господствовала в римском народном сознаниии сказывалась со всей силой факта в римских государственных учрежде-48 Мирон Петровский. Мастер и город… С. 271.49 Там же. С. 283.50 М. Л. Гаспаров. Римская литература III–II вв. до н. э. // <strong>История</strong> всемирной <strong>литературы</strong>: В 9 т. М.,1983. Т. 1. С. 423.51 Любопытные наблюдения касательно «искусства расселения» на Киммерийском полуострове (наТамани) как памятника такого искусства оставил А. А. Воронов (А. А. Воронов, М. Б. Михайлова. БоспорКиммерийский. М., 1983. С. 119–120, 138–139). 52 М. Л. Гаспаров. Римская литература… С. 423.XXIVXXV
- Page 4 and 5: Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 6 and 7: Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 8 and 9: Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 10 and 11: Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 14 and 15: Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 16 and 17: Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 18 and 19: Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 20 and 21: Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 22 and 23: Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 24: Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 27 and 28: Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 29 and 30: Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 31 and 32: Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 33 and 34: Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 35 and 36: ÎÑÎÁÅÍÍÎÑÒÈ ÐÈÌÑÊÎ
- Page 37 and 38: Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 39 and 40: Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 41 and 42: Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 43 and 44: Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 45 and 46: Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 47 and 48: Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 49 and 50: Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 51 and 52: Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 53 and 54: Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 55 and 56: Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 57 and 58: Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 59 and 60: Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 61 and 62: Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 63 and 64:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 65 and 66:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 67 and 68:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 69 and 70:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 71 and 72:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 73 and 74:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 75 and 76:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 77 and 78:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 79 and 80:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 81 and 82:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 83 and 84:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 85 and 86:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 87 and 88:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 89 and 90:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 91 and 92:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 93 and 94:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 95 and 96:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 97 and 98:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 99 and 100:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 101 and 102:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 103 and 104:
ÈÑÒÎÐÈß ÐÈÌÑÊÎÉ ËÈ
- Page 105 and 106:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 107 and 108:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 109 and 110:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 111 and 112:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 113 and 114:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 115 and 116:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 117 and 118:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 119 and 120:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 121 and 122:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 123 and 124:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 125 and 126:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 127 and 128:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 129 and 130:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 131 and 132:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 133 and 134:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 135 and 136:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 137 and 138:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 139 and 140:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 141 and 142:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 143 and 144:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 145 and 146:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 147 and 148:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 149 and 150:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 151 and 152:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 153 and 154:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 155 and 156:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 157 and 158:
ÈÑÒÎÐÈß ÐÈÌÑÊÎÉ ËÈ
- Page 159 and 160:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 161 and 162:
Þëèàí Êóëàêîâñêèé
- Page 163 and 164:
ÎÃËÀÂËÅÍÈÅРиторич