История римской литературы

Þëèàí Êóëàêîâñêèé ÈÑÒÎÐÈß ÐÈÌÑÊÎÉ ËÈÒÅÐÀÒÓÐÛÈÑÒÎÐÈß ÐÈÌÑÊÎÉ ËÈÒÅÐÀÒÓÐÛ Ëèòåðàòóðà Ðåñïóáëèêè1 Здесь и далее Ю. А. Кулаковский цитирует Катулла в переводе А. А. Фета (по изданию1899 г.), который называл Катулла «римским Пушкиным». В 1889 г. Кулаковский опубликовалстатью к 50-летию Фета, в которой довольно высоко оценивал его переводческие заромтворчества прежних римских поэтов, тяготевших к эпосу и драме,поэтов, которые знаменитым «Annales» Энния и длинному ряду написанныхв подражание им большим эпическим поэмам противопоставляютнебольшие эпические произведения, имеющие предметом тщательноотделанный эпизод на мифологический сюжет или небольшиелирические произведения, все значение которых полагается в передачевнутренней жизни, подвергнутой тонкому психологическому анализу.Эти poetae novi, то есть новаторы, модернисты, ставят для себя образцомалександрийскую поэзию.Александрийские поэты были учеными грамматиками. Поэтому всвои произведения они вносили весь арсенал учености: начитанность влитературе, знакомство с мифами и древностями эллинского народа.Они разрабатывали теорию словесности, виды поэзии и писали любовныестихи в определенном духе. Произведения их бывали так перегруженыученостью, что часто требовали для понимания пространных комментариев.Вместе с тем александрийцы создали ряд небольших по размерампоэмы epillium (эпиллий), в котором и выражали свое творчество.Кроме того, они обратили особенное внимание на внешнюю отделкупроизведений, и тщательной обработкой формы довели ее до совершенства.Самым крупным из александрийских поэтов был Каллимах 1 .по Горацию он открывался еще одной сильной стороной своего профессорского дарования.Он мастерски читал латинские стихи. Через даль шестидесяти лет у меня в ушах стоитвеликолепный тембр его голоса, глубокий внутренний захват исполнявшимся текстоми некоторая торжественность, патетичность всего чтения. Еще сильнее все эти качестваоткрылись мне, когда через год я слушал в исполнении Сонни Катулла — автора, уже необязательного для меня — после сдачи Горация, который и был зачтен мне как «латинскийавтор». Но и на первом курсе впечатление было неотразимое. Кулаковский покорялученостью, блеском эрудиции, громадной памятью. Сонни — не только глубокой филологическойученостью, но и артистизмом, художественным темпераментом. ТемпераментКулаковского был темперамент политический… Напротив, курс Сонни был совершенноаполитичен» (Вспоминая В. Ф. Асмуса… С. 229–230). — Ред.1 См.: А. И. Сонни. Александризм и его влияние на римскую литературу (Вступительнаялекция, читанная в Университете св. Владимира 12 сентября 1887 г.) // Университетскиеизвестия. 1887. № 10. С. 1–12. В александрийском стихе зафиксировано имя города Александрии.Это был основной размер крупных жанров в литературе классицизма (французский12-сложный стих или русский 6-стопный ямб с цезурой после 6-го слога с парнойрифмовкой), название которого произошло от старофранцузской поэмы об АлександреМакедонском. «Дитя гармонии — александрийский стих, / Ты мед и золото для бедныхгуб моих», — писал в 1921 году александрийским же стихом акмеист (и, стало быть, мо-128Вот этим-то александрийским поэтам и стали подражать римскиеpoetae novi, модернисты. Главою модернистов был учитель поэтики ипоэт Валерий Катон. Его учениками был ряд замечательных поэтов цицероновскоговремени, среди которых бесспорно первое место занимаетКатулл.У Катулла есть много стихотворений, созданных в духе александрийскойшколы; он писал эпиллии, в которых тщательно излагал мифы,строго держась александрийских принципов. В его время эти стихотворениядолжны были очень высоко цениться. Но в настоящее время мы видимуже в них искусственность построения, надуманность образов и т. п.Для нас величие Катулла состоит в другой половине его стихотворений,которым, очевидно, ни он сам, ни его современники не придавали особеннобольшого значения. Это — его чисто лирические небольшие стихотворения,те nugae, «пустяки», порой в несколько строк, в которых поэтизливает свое минутное настроение или откликается на мимолетноевпечатление жизни. В этих nugae сказалась вся лирическая сила Катулла.От Катулла осталась книга в 116 стихотворений. По тогдашним понятиямэто очень большая книга. Сам Катулл издал небольшой книгойлишь первые свои шестнадцать стихотворений. Это были именно безделушки,пустяки, nugae. Этой книжке Катулл предпослал посвящениеземляку своему Корнелию Непоту:Кому лощеную под пемзу сужденоМне книжку новую в красивой дать отделке.Корнелий, ты прими: ведь ты уже давноХотя во что-нибудь ценил мои безделки (nugae)Тогда уж, как впервой средь италийцев тыВ трех книгах описал, что исстари велося;Ученые, клянусь Юпитером, листы.Поэтому прими, чтоб в книжке ни нашлосяКакого ни на есть, я ж буду муз молить,Чтоб больше одного ей веку пережить 1 .дернист) Георгий Иванов. Подробнее об александрийском стихе в русской поэзии Серебряноговека см.: М. Л. Гаспаров. Русские стихи 1890-х–1925-го годов в комментариях. М.,1993. С. 152–153, а также в: М. Л. Гаспаров. Очерк истории русского стиха: Метрика. Ритмика.Рифма. Строфика. 2-е изд., доп. М., 2000; М. Л. Гаспаров. Метр и смысл: Об одномиз механизмов культурной памяти. М., 2000. — Ред.129