Prokopyev_monology

Я зло:
— 11с зови мамой, если туда ходишь, если там краше, чем у отца
с матерыо.
Он просит:
— Мам, ну иди сюда.
Они такие с детства оба, дочь упрямая, а Саша и Игорь, если
провинятся, а я их отругаю, пока не помирятся со мной —не уснут.
— Мам, ну подойди.
Подошла, села. Думаю, дошло до него наконец-то, сейчас скажет:
ладно, мама, больше к ней не пойду.
Он:
— Мама, разреши с Ириной встречаться. Мне никого на свете,
кроме неё, не надо. Если не разрешишь — жить не хочу.
— Лучше, —говорю, —похороню тебя, чем отпущу к этой колдунье
проклятой!
Как только язык повернулся такие страшные слова сказать
сыну?
11о, наверное, надо было.
Игорь отвернулся к стенке, одеялом укрылся с головой. Всё,
дескать, разговор окончен.
В гот раз сто не пропяло до конца. Недели две жили напряжённо.
Он подлизывался, я холодно держалась, никаких разговоров,
односложно отвечала на все вопросы. Я же тогда ещё ничего не
умела, сейчас бы молилась... В тот период поехала к Саше в училище,
он отдал письма, что Ирина писала. Пачку целую: «Выкинь,
мама!» Я не выкинула, а пришла к Настекам и бросила. Вот, дескать,
не нужна мне ваша дочь.
Игорь на своём стоит. Ещё раз попытался подъехать за разрешением
дружить с Ириной.
Я вспылила, он бросил:
— Всё, ухожу к ней навсегда, ноги больше у вас не будет!
И ушёл.
Я на кухне припала к окну: «Господи милостивый, не пускай
его туда!»
Кричу сквозь слёзы: «Господи, не пускай».
Навзрыд плачу...
Вдруг меня за плечи сзади обнимает, целует:
— Мамочка, ладно-ладно, успокойся! Не надо, родная! Куда
я от тебя уйду!
Марыо Васильевну насоветовала мне Агафья Андреевна. Она
лежала в больнице, женщины между собой заговорили о порче.
Монологи под образами