Prokopyev_monology

Везучий
Папа говорит: «Ты не рекомендуешь?»
Я оказался между двух огней. Если папа отказывается от Австралии,
семье брата придётся переоформлять все документы. Весь
этот долгий путь проходить сначала. Тогда как они вещи вовсю пакуют.
Два сундука на заказ сделали им китайцы. Добротные сундуки.
«Папа, я тебя с удовольствием возьму в Омск. По я стану врагом
жене брата и Женьке. Двое детей у него».
Племяннику было пять лет, а племяннице всего два годика.
Сейчас у них в Австралии по пятеро детей и у того, и у другой.
Брат присутствовал при разговоре, промолчал, ничего не сказал.
«Я буду счастливым человеком, — говорю, — мой дорогой папочка
рядом со мной. По будет ли тебе хорошо? В Советском Союзе
условия совсем другие, как здесь, как ты воспитывался, как жил
всю жизнь. В Австралии свобода. Что хочешь, то и делай, а не хочешь
—ничего не делай. Никого не касается».
Полковнику в Свердловске, во внутренней тю рьме НКВД,
я с умыслом сказал: «Если, конечно, мои отец и мать живы». Надеялся,
вдруг что-то скажет о них, вдруг ему известно.
Полковник никак не отреагировал. Допросил, в камеру отправил.
Там опять я обувь снял, босиком сижу. Натоплено, хорошо.
Не лагерь.
Надеялся, очень надеялся: разберутся и освободят. Наконец
полковник вызвал и объявил: «Следствие закопчено, вы опять поедете
в лагерь».
Хоть не утаил, как обычно, а то всё молча — везут, и не знаешь
—куда, зачем?
Опять садят в воронок, я уже опытный, только бы, думаю, охранники
не ударили в спину прикладом. Вовремя увернулся, вскользь
задел плечо. Ух, как разозлился. Молодой, ретивый. «Ну, в следующий
раз, зековский раздолбанец, получишь!»
Повезли нас сначала в небольшой городок Нижнюю Туру,
в восемнадцатом веке при Екатерине военный завод был, потом под
тюрьму здание приспособили. Стены крепостные. М ожно атомную
войну пережидать. Решётка на окна старинная, из четырёхгранных
кованых прутьев. Сначала нас по одиночкам держали. Каморка,
два шага туда, два шага сюда. Стены чудовищной толщины, потолок
нависает, давит на тебя. Холодина... Несколько дней подержали
и в общую камеру перевели, семьдесят человек нас, «китайцев»,