Prokopyev_monology

Любовь из ссора
И назвали девочку Клементиной. Петя придумал. «Врачи, ешь
твою плешь! Климакс у них ш евелящ ийся. Родись парниш ка —
Климом назвали бы, адочка — Клементина пусть. Тётку у меня так
звали по паспорту. По-простому — Типа».
Надежда не осуждала магь из-за сожителя. Кто их разберёт.
Отец, оказывается, успевал на две семьи в течение семнадцати лет.
Целое индийское кино. Если до руды копать, бабуш ка по отцу — Т а­
тьяна Ефремовна — была из богатой семьи. Ж или недалеко от города.
И крупно крестьянствовали. С ельские капиталисты да и только.
У отца мельница, маслобойня и коров с лош адям и не сосчитать.
Татьяна Ефремовна — младш ая доченька, лю бим ица родителей.
Тангаша. Пять сыновей и она одна. Как пош ла свистопляска
с раскулачиванием, папаша, тонкий политик, «маргинальный»
брак придумал, спасая Таш ош у от ссылки в болота. Выдал замуж
за своего батрака и отправил молодых в город. М аневр удался.
Только избалованная гордячка Таш ош а всю ж изнь помнила: кто
она и из каких голодранцев муж Ф аддей. П омыкала им как хотела.
Бессловесный Фаддей всё сносил. М уж ик рукастый — печник,
столяр. И пасеку держал. Любил без ума своих пчёлок. В детстве
Надежда не раз слышала, как дедуш ка сядет у улика, приговаривает:
«Ах вы, мои труженицы, ах вы, мои красавицы ». И ли ды м окуром
пыхает на открытый улей и просит: «П отерпите, родненькие,
потерпите, дорогие, я быстро». М ного позж е поняла, сколько нерастраченной
любви скопилось в душ е этого человека, какое большое
сердце он имел. Ж ене его чувства бы ли не нужны. А двое сы ­
новей, восприняв с молоком матери, что отец всего-навсего безграмотный
мужик, смотрели на родителя свы сока и вы росли подле
мамкиной юбки.
Надеждиного отца мать ж енила приказны м порядком. У того
появилась в двадцать лет тайная зазноба, на семь лет старше. П рисушила
парня или опоила вдовушка, втрескался — не оторвать.
Мать прознала и решила: надо на девуш ке ж енить и забудет как
миленький.
Будущая мать Надежды... Тут тож е бразильский сериал. В первый
месяц войны эвакуировалась она крош кой, никто не знает точно,
какого возраста и с кем, из Харькова. С родителями, наверное.
Разбомбили самолёты с крестами эшелон. О сталась девчуш ка одна
на всём белом свете. Только и знала, что звать её М уся. О пределили
в детдом. Откуда в сорок третьем взяли М аш еньку добрые люди.
Но расчётливые. Приёмная мама Света перед самой войной разо­