Prokopyev_monology

И опять не знаешь, что думать? Привозят в Москву. Я всегда
на вопрос: «Л ты был в Москве?» — отвечаю: «Ещё как! В Б уты р­
ке сидел!»
Конечно, нас нельзя ещё было показывать Красному Кресту —
пусть подкормились, но все равно скелеты, не созрели для демонстрации
гуманности советской тюремно-лагерной системы. В Б у ­
тырку привезли, заводят в камеру, шпана малолетняя налетает
и по карманам, всех обшарили... Через час, наверное, пришла ж енщина
и увела детей...
В Бутырке сутки пробыли, выводят опять на улицу, конвой —
молодёжь с карабинами, и видно — боятся нас. В напряжении. П о­
лучается, настропалили их: будете иметь дело с головорезами. Карабины
с предохранителей сняты. Какая, думаю, свобода? Ложь
это, а не свобода.
В Бутырке с генералом имел беседу.
Он представился: «Генерал Самсонов». Предложил сесть.
«Как фамилия? — спрашивает. —За что осуждены?»
У самого на столе мои документы.
«Арестовали, —говорю, — и дали статью, 58-я, часть 2-я».
«Это, Ф илиппов, неправильно. У вас часть 4-я».
То есть я — агент мировой буржуазии.
Ну, и ладно. 4-я, так 4-я. Я никогда не интересовался.
«Вот вас отпустят, вы, наверное, клык на Советский Союз
имеете?»
«А почему такая жестокость меня сопровождает? Я — русский
из Китая, если вы меня освобождаете, постараюсь доказать свою
лояльность Советскому правительству. Правительство народное,
я из народа, буду трудиться, как все. Мой возраст ещё позволяет
пожить на свободе».
«Ну, ладно-ладно, — извинительным тоном сказал, пресс-папье
переложил с места на место. — Куда бы вы хотели поехать?» —
перевёл на другую тему.
— В Омск.
•—Почему?
— Дед из Петрограда был направлен в Омск, на железной дороге
работал. Потом правительство направило его на строительство
КВЖ Д в Китай.
Генерал пояснил: в сорок городов нельзя мне ехать. Москва,
Ленинград, Киев, Белоруссия, Мордовия... Закрыты центральные
города для освобождающегося зека.