Prokopyev_monology

Сны и явь Юлии Каменда
«Вы хоть сейчас, девчонки, цени свои дурацкие не надевайте»,
— бабуля напоследок попросила уж е нормальны м тоном.
Мы и сами поняли: нельзя это совмещ ать.
Ни во что я тогда не верила, ничего не соображ ала. По вышли
из церкви, Надюхе говорю: «Хорошо, что покрестились, нам теперь
Б ог помогать, как Таньке Верёвкиной, будет». Т а на экзам е­
нах всегда говорила, что ей Бог помогает, на одни пятёрки сдавала.
У нас с Надюхой вечно какие-нибудь заморочки. Всё вы учиш ь —
попадётся ерунда, которую пропустиш ь. В ерёвкина перед экзаменом
стоит в уголке и молится: «Боженька, помоги мне». И сдавала
отлично.
У меня получилось наоборот. Будто показали: ага, сейчас, разбежалась,
ты же ещё не веришь. П осы пались неприятности. Кого
лю блю .того не дают — посылают другого. Раньш е чувствовала: что
хочу, то делаю, а как покрестилась, ничего подобного. Знаю точно:
должно исполниться, оно наоборот.
Я ркий пример: захотела юбку и коф точку оверлоком обм е­
тать. Дома начала шить, иголка сломалась. Н акануне с Любкой,
сестрой двою родной, разговариваю , она говорит: «Ч еловек предполагает,
а Бог располагает». Я ей: «Н ичего подобного, всё от человека
зависит. Захочу сш ить костюм, неуж ели мне что-то может
помешать?»
Она говорит: «Как Богу угодно, так и будет с твоим костюмом».
И как сглазила. Что там летний костюм ш ить? А у меня сломалась
иголка в оверлоке. Пошла во Дворец, к костюмерше. И раз — перепут
ниток, машинка встала колом. Да будь ты неладна. Побежала
к Томке — своей подружке. Она шьёт на заказ. И у неё облом с оверлоком.
«Вчера, — говорит, — сломался, чинить надо!» И тут меня
осенило: да это меня по носу щ ёлкнули — не будь самонадеянной.
Короче, Надюха приглаш ает на ш аш лыки. А я буквально за неделю
услыш ала разговор на смертельную тему. Выбегаю из подъезда
на репетицию, мама на лавочке с бабушками сидит и рассказы вает
о докторе Павлове. Она любит познавательные лекции па лавочке
читать. «Павлов — такой молодец, такой до последней минуты
доктор, — рассказывает бабуш кам-старуш кам. — Л еж ит на смертном
одре и диктует для будущей науки состояние отм ираю щ их органов.
Студенты плачут, сил нет, как жалко лю бимого профессора,
и записы ваю т сквозь слёзы. А он как над собакой опыты проводит.
Без паники сообщает, что руки холодеют, ноги до колеи холодеют,
синева пошла, в сердце перебои. Подробно рассказы вает. А те, бед­