Ссылка на файл в формате pdf - Вторая литература

152
промышленности остаются в подчинении центральных или провинциальных министерств,
промышленных департаментов и ’’корпораций”. Вследствие этого, все
еще значительная доля их снабжения и сбыта прямо контролируется этими феодальными
институтами. Эти органы правительственного надзора интерпретируют
свое юридическое право собственности в отношении предприятий широко и в духе
исключительности. Они оберегают ’’свои” предприятия от конкуренции со стороны
фирм, находящихся в юрисдикции соперников, и раздают своим фаворитам привилегии
без учета их производительности и общественной полезности. Часто фирмы,
получающие привилегии, представляют из себя крупные предприятия с сильными
активами, большим числом рабочих и хорошо развитой системой общественных
связей. В условиях этих новых коммерческих отношений предприятия конкурируют
не в смысле получения максимальной прибыли, а в смысле достижения максимальных
показателей расхода средств и использования ресурсов. Это явление присуще
любой частично реформированной социалистической экономике с центральной системой
планирования. Некоторые китайские экономисты утверждают, что ’’при существующей
структуре отмена контроля за ценами попросту означает, что государственная
монополия станет монополией предприятий”.
Эта тенденция к монополизации в последнее время усугубилась тенденцией
китайских провинциальных властей к возведению разнообразных барьеров в торговле
между провинциями и в перемещении производственных факторов (рабочая
сила, капитал) с целью защиты местных предприятий и хозяйственных единиц. В
результате того, что координация с помощью рыночного механизма или центрального
плана отсутствует, такие барьеры в межрегиональной торговле, наряду со
взаимно дублирующимися капиталовложениями, значительно сдерживают конкуренцию
и мешают Китаю пожинать плоды межрегиональной специализации. От ’’конкуренции”
в этих условиях осталось лишь соперничество между бюрократами-спекулянтами,
стремящимися погреть руки на комбинации региональной монополии, двухъярусных
цен и уже упомянутого отсутствия каких-либо механизмов примирения
индивидуальных и общественных интересов.
Перемещение свободы действий из центра в провинцию не имело бы такого
сильного негативного влияния на эффективность производства, если бы оно шло в
направлении от центрального плана к рынку и от общественно-бюрократической
собственности — к частной. В этом случае государство имело бы возможность
воспользоваться макроэкономическими финансовыми рычагами для того, чтобы снизить
опасность срывов на рынке и исправить недостатки рыночной системы. С
другой стороны, чисто административная децентрализация аппарата центрального
планирования без введения элементов рынка и частной собственности позволяет
центральной власти быстро дать задний ход, как это неоднократно случалось в
Советском Союзе. Ведь бюрократическая централизация хотя и сковала активность,
но не уничтожила средства административного контроля, находящиеся в
распоряжении центральных плановых органов. Там, где перемены в экономике
находятся на промежуточной, неопределенной стадии, отсутствуют и эффективные
рычаги, которыми центр смог бы воспользоваться при возникновении трудностей.
Ситуация усугубляется тем, что центральным планированием либо совсем не
учитывается общественная инфраструктура, либо учитывается лишь частично. Как
и в других социалистических странах, в Китае нет комплексной системы страхования
на случай потери рабочего места — само существование безработицы в системе
центрального планирования официально отрицается. Это вынуждает государство
помогать предприятиям, оказавшимся в трудном положении (независимо от
эффективности производства), во избежание общественных беспорядков из-за
увольнения миллионов рабочих. В сущности, каждый трудовой коллектив выполняет
функции социального обеспечения, предоставляя своим членам не только зарплату
и надбавки (все еще в значительной мере зависящие от возраста), но и компонент
зарплаты, соответствующий пособию по безработице: субсидированное жилье