Ссылка на файл в формате pdf - Вторая литература

20
регулироваться государством. В этом, собственно, и состоит смысл второго
нэпа, новой экономической политики Горбачева.
Теперь уже очевидно: попытка дважды войти в воды одной реки не удалась. И
потому, что сама попытка была поразительно робкой (за семьдесят лет правящий
класс слишком привык к власти, чтобы поступиться даже ее крупицами), и потому,
что очень уж изменилась сама река. Изменилось все: люди, орудия труда,
наука, техника, экономическая и экологическая обстановка...
Легко было предсказать, что слабые, неуверенные, с бесконечными откатами
назад четвертьмеры Горбачева не смогут остановить (или хотя бы затормозить)
действие таких факторов, как деформация отношений собственности, старение
оборудования, научно-технический регресс (не только относительный, но уже и
абсолютный), истощение природных ресурсов, уничтожение сферы обитания. Но
этого мало. К факторам длительного действия перестройка добавила новый. И
настолько мощный, что его влияние страна ощутила уже на дистанции в четыре с
половиной года.
Нынешний срыв объясняют ослаблением командно-административной системы -
всей той совокупности планов, приказов, инструкций, которая регламентирует
советскую экономическую жизнь. Но так ли уж ослаблена эта система? 17 августа
в Московском горкоме КПСС состоялось представительное совещание, на котором
его участники - секретари ЦК союзных республик, главы республиканских правительств,
союзные министры — ’’доложили о принимаемых мерах по увеличению
производства и поставок плодоовощной продукции и картофеля в г. Москву”.
Выступивший на совещании т. Лигачев объяснил присутствующим, что лук и картошка
— это не просто продукты, но политика.
Во второй половине того же августа ’’Известия” посвятили свое Коммерческое
обозрение не менее важной для партии и государства теме оладушек. Оказывается,
Министерство торговли РСФСР по-прежнему регулирует деятельность арендованных
у него (следовательно, вполне независимых) предприятий общественного
питания. Недавно министерство решило, например, снизить цену порции оладьев с
28 до 23 копеек. Как видим, и ЦК КПСС, и скромное министерство торговли проявляют
неусыпную заботу об отечественной экономике. Какое уж там ослабление
командных методов...
Нет, не командная система ослабла, исчезла мотивация. Конечно, особых стимулов
не было и раньше: чужая собственность, нищенская оплата, отвратительные
условия труда. Выручала инерция, привычная вера в то, что так оно и должно
быть, ведь у них еще хуже. Гласность многое расставила по своим местам. Выяснилось,
что у них не только не хуже, но несравненно лучше. А главное, стало
очевидно* что планово-командная карусель бессмысленна и бесперспективна и
крутится она непонятно почему: то ли потому, что кто-то однажды ее запустил,
то ли потому, что надо же т. Лигачеву чем-то руководить. Так почему бы ему не
руководить сельским хозяйством...
Высокие начальники с серьезным видом жалуются: народ отвык, не хочет работать.
Он и в самом деле больше не хочет работать по-старому, играть в навязанные
ему нелепые игры. А работать по-новому он не может, ему не дают. Стоит
ли арендовать предприятие или организовывать кооператив, если даже цену
оладьев определяет за тебя министерство? Однако самое замечательное, что
работать по-старому не хочет никто — в том числе и всемогущие министерства.
ГОВОРЯТ...
ПОЕЗД УХОДИТ В НЕИЗВЕСТНОСТЬ.
Еще недавно Генеральный секретарь ЦК торжественно объявил, что перестройка
себя оправдала, благодаря ей удалось остановить сползание к кризису. Сейчас