Здесь - Вторая литература

эту двойную карикатурность, без чего никакой анализневозможен.Но карикатурность не объясняет всего. ЕслиМаркс не умер в марксизме-ленинизме, то это потому,что зародыши идеологии содержались в его философии;если Ленин узнаваем в ГУЛаге, то это потому,что именно он создал полицейский аппарат, задуманный,как отточенное копье — не только революции игражданской войны, но и гражданского общества вмирные времена, даже и во времена нэпа; если Сталинпродолжается в постсталинизме, то это потому,что он довел до высшего совершенства «потемкиаду»слова и превратил страх в павловский рефлекс parexcellence. Не заходя столь далеко, чтобы вместе сАндре Глюксманом и Бернаром-Анри Леви искатьистоки и ответственность за «варварство с человеческимлицом» у немецких мыслителей или французскихэнциклопедистов (хотя и правомерно выстраиватьтакую «генеалогию виновностей», о которой говорили Ален Безансон), скажем: в этом черном карнавалевоспринятых и внушенных идей абсолютно невиновныхнет.По парадоксальной логике, румыны представляютсяповинными в слишком большой трезвости, втом, что они никогда не верили в коммунизм. КогдаКрасная армия в 1944 году оккупировала страну, онапривезла с собой в военных фургонах несколько десятковрумынских коммунистов, во время войны бежавшихв СССР. Вместе с несколькими сотнями оставшихсяна месте румынская компартия не насчитывалаи тысячи человек (700-800, по всей вероятности).Оккупанты, стало быть, должны были трансформироватьэту голодную партию в единственнуюправящую — а чтобы сделать это, ее надо было раздутьдо отказа, и рекордными темпами. Оппортунисты,карьеристы, конформисты за любую цену — темболее, если ценой является власть, — добавили к на-190