Здесь - Вторая литература

склонности к составлению картотек» и прочей, какВы говорите, бухгалтерии.Ваши упреки, разумеется, увязаны с теорией, онив русле конструктивной, дружественной критикиэтих наивных, беспечных организаторов «революционныхгрупп», которые, как Вы пишете, «совершенноне учитывали всей сложности такого дела в нашейстране». Здесь ведь нужна не только личная смелость,но и большое искусство, умение, знание «правил игры»и многие другие качества. К этому, собственно,и сводится главная Ваша мысль — прежде надо былонаучиться политической борьбе, затем уж в нее вступать.Оно-то, может, и справедливо, — хотя, гласитпословица, — «работа учит», столярами делаются,взявши рубанок и испортив несколько досок, — да всябеда, что нет таких университетов, где б нам преподали«всю сложность», и именно «в нашей стране»,учат другому — как можно более радостному приятиюсвоего бесправия. «Я другой такой страны незнаю, где так вольно» и так далее. И как-то не вдохновляетпример Сталина, бегавшего то ли пять, толи шесть разов из туруханской ссылки, ни ловкостьИльича, съедавшего при входе надзирателя молочнуючернильницу из хлебного мякиша, — как говорится,эпоха была не та, и харч не тот. Однако ж совсем безпонятия не оставила нас великая русская литература,кое-что рассказала нам — и довольно брезгливо —о шигалевских «пятерках», так глухо законспирированных,что каждой из них не только о смежных пятеркахничего не известно, но и что в России делается,в каком направлении двигаться всем. Вот этубрезгливость в первый свой час впитало нынешнеедемократическое движение, высказывая и декларативно,и всеми своими действиями полную открытость,небрежение какой бы то ни было конспиративной заговорщицкой«игрой».И в этот же час, еще как бы ничего не добившись,16