Здесь - Вторая литература

вать фальшивки, в которых они рискуют утопить нетолько правду, но и собственный талант.Оппозиция и сопротивление.Оппозиционность распространена по меньшей мерев той же степени, что и двуличие. Она состоит в отказепользоваться двойным языком, а значит — ивотказе от всех привилегий. Прав в Румынии не существует— есть только привилегии, которые простираютсяот пожалования квартиры до выдачи заграничногопаспорта, которые влияют на книжные тиражи (сотнитысяч экземпляров для преданных партии, несколькосотен — для составляющих резерв), обеспечивают возможностьвыхода на радио и телевидение, нормальныйритм появления книг и статей, пребывание в «домахтворчества». Бойкотировать власть, с достоинствомудалившись в создаваемое произведение, означаетпринять риск весьма скромного, если не бедного существования,почти полной неизвестности. Для молодых,которые отказываются от партийного пути в самомначале своей литературной карьеры и которыхзасылают в провинциальные дыры, риск может превратитьсяв полное принесение в жертву своих способностей.Крайне редко случается, чтобы поэтыуровня Михая Урзаши или еще более молодого МирчиДинеску смогли бы утвердиться, как им это удалось,без каких-либо уступок с их стороны. Николае Йонель,первая книга которого была осуждена как излишне«мистическая» и в период Тезисов выставлена у позорногостолба, с тех пор не публикуется. Поэтому надопринимать в расчет эту молчаливую и, по видимости,пассивную оппозицию всякий раз, когда возникаетстремление осудить и всем скопом обвинить румынскихинтеллектуалов за то, что они отказываются— или не используют возможности — составить некоеединство, интеллигенцию. Ибо перебои сердца в Румынииесть перебои мужества.212